Гл. 15 кн. I близка по своей тематике гл. XVIII «Книжицы Вечной Премудрости».
16. I. Сугубое восхваление Пречистой Девы, а равно о ее неизреченном страдании, каковое она испытала из-за страстей своего Сына
В главе содержатся прославление Богородицы и ее «плач» о распятом Христе. Глава открывается сценой распятия на фоне весеннего пейзажа. Дева Мария изображается как особо отмеченная Премудростью Божьей и украшенная ее благодатью, как ходатаица за согрешивших и их заступница на Страшном суде. Ее глубокая связь с Иисусом — ибо она умерла для себя и жила только ради него — должна стать образцом для всякого человека. Поскольку ее любовь к Сыну была совершенной, совершенной было и ее сопереживание ему. Воспевается гимн грудям Богородицы, сама же она представляется то кормящей Младенца, то держащей на коленях снятого с креста Иисуса. Любовь матери к сыну тесно переплетается в изложении Г. Сузо с любовью невесты и жениха.
Гл. 16 кн. I представляет собой новую редакцию материала, изложенного в гл. XVII и гл. XIX—XX «Книжицы Вечной Премудрости».
На этом завершается часть I «Часослова Премудрости», состоящая из 16 глав.
1. II. Об удивительном разнообразии наук, а также об изучающих [их]
В главе обсуждается современное Г. Сузо образование. В видении Ученику является золотой шар, разделенный на две половины, первая из которых заключает в себе школу семи свободных искусств. Эти искусства вскоре утомляют Ученика. Он обращается ко второй половине шара, содержащей внутри себя богословскую школу. В школе обучаются три рода студентов. Первые предаются ученым занятиям не из любви к Премудрости — участвуя в диспутах (изображаемых как игра в серебряный, символизирующий истину Писания мяч) из тщеславия и карьерных соображений, увлекаясь теоретическими вопросами, но не аскетическими упражнениями, и не соответствуя своей жизнью тому, чему сами учат паству. Вторым изучение теологии не вредит, однако и не способствует духовному росту. Учащиеся же третьего рода припали к живительным истокам Премудрости. Забыв себя и все, что их окружает, они устремлены душой и сердцем горе, обращены к созерцанию Бога. Трем разновидностям учащихся соответствуют три способа чтения и толкования текстов Священного Писания: «плотский» (carnalis), «животный» (animalis) и «духовный» (spiritualis).
Гл. 1 кн. II не имеет соответствий в «Книжице Вечной Премудрости».
2. II. О науке, полезнейшей для смертного человека, состоящей в том, чтобы уметь умирать
Глава посвящена «искусству доброй кончины» (ars bene moriendi). Такое «искусство», наряду с наставлениями, как следует жить, причащаться и славить Бога от чистого сердца, — одна из четырех тем, которые Г. Сузо собирается обсудить во второй части «Часослова Премудрости». Прежде всего, примечательно (наиболее развернутое из встречающихся в его сочинениях) катафатическое определение Премудрости, даваемое им в начале главы. Она — творец (auctor) и полновластный властелин (universalis princeps) естества, содержащий в себе сокровища мудрости (sapientia) и знания (scientia); создатель (artifex) всего, проницающий все своим предведением (prospiciens). В созерцании перед Учеником возникает образ умирающего человека и наставляет его, как ему следует жить. Истинное раскаяние, чистосердечная исповедь, достойная епитимья, отказ от всего, что мешает вечному спасению, постоянное ожидание смерти: сегодня, завтра, до конца недели... Вот «лучший совет, наибольшая рассудительность и высшая осмотрительность» — и об этом следует помнить, пока ты молод, здоров, силен и способен выправить жизнь. Но сначала надлежит поместить между собою и Божьим судом крестные страсти Христа.
Гл. 2—5 кн. II трактуют вопросы, обсуждаемые в гл. XXI—XXIV «Книжицы Вечной Премудрости», соответственно.
3. II. Краткое правило жизни духовной
В главе разъясняется, как нужно праведно жить. Наставление Премудрости коротко, и это существенно — «ибо современные люди радуются краткости», ведь с начала столетия появилось огромное количество комментариев, компиляций, введений, сумм и трактатов, в которых легко заблудиться (ср.: Екк. 12: 12). Сама «наука правильной жизни» (doctrina bene vivendi) начинается с того, чтобы избегать нечестивого общества и сколько-нибудь тесных отношений с людьми, проявляя при этом смиренное послушание по отношению к вышестоящим. Нужно неизменно стремиться к уединению, молитвенному размышлению, к сердечной чистоте, достигаемой тщательным хранением чувств от обращенных к ним форм и земных впечатлений. Чистота сердца является целью, только ради нее бичуется тело, соблюдается пост, ночи проводятся в бдении и предпринимаются молитвенные упражнения в дневные часы. Рассеянное сердце должно быть собрано и, освободившись от попечения о земном, обращено к препростому благу, к Богу, созерцание которого осуществляется не человеческой, но заменившей ее божественной силой. В заключение главы Ученику является в созерцании преподобный Арсений. Он — в келье, а подле нее — ангел на лестнице в небо. Звучат поучения египетского анахорета. Придя в себя после экстаза, Ученик отправляется к монастырскому библиотекарю за «Житиями отцов» египетской Фиваиды.