Блаженный Генрих Сузо.
Гравюра. Вторая половина XV века. Германский национальный музей (г. Нюрнберг), гравюра № 81.
На переднем плане изображен Г. Сузо. Он стоит под розовым деревом. С дерева Младенец Иисус бросает в Г. Сузо розы, символизирующие его прошлые, настоящие и будущие страдания. В правом верхнем углу поясное изображение Вечной Премудрости, в нижнем углу — собаки с тряпкой для ног. Напротив снизу виден рыцарский щит. Слова под изображением гласят:
Глава I
О первых борениях новоначального человека
Когда произошло сие впечатление от Бога, в нем поднялись некие возражения, коими враг его спасения хотел его обмануть. А были они таковы. Внутреннее устремление, возникшее у него от Бога, требовало от него полного отречения от всего, что могло бы привнести для него то или иное препятствие[12]. Сему противостояло возражение со стороны такой пронзительной мысли: «Поразмысли получше, это нетрудно начать, но трудно исполнить». Внутренний зов требовал Божией силы и помощи, а противоположный зов полагал, что нет-де сомнения в могуществе Божием, однако сомнительно, захочет ли Он. Ему было также достоверно известно — ибо милостивый Бог подтвердил сие Своим благим обетованием из Своих божественных уст, — что Он воистину поможет всем тем, кто подвизается во имя Его. Едва в этом споре возобладала в нем благодать, как тотчас явилась и враждебная мысль в дружеском облике, советуя вот что: «Очень даже может быть, что тебе стоит исправиться, но не стоит слишком упорствовать. Приступай умеренно, чтобы это исполнить. Кушай да пей поплотней и себя ублажай, но при том опасайся грехов. Будь в самом себе сколь угодно благим, однако так умеренно, чтобы никто со стороны не боялся тебя, по слову людей: сердце — хорошее, тогда и все — хорошо. Ты можешь быть в обращении с другими очень веселым, — и все-таки быть благим человеком. Прочие люди тоже надеются оказаться на небе, но они не ведут столь строгую жизнь». Этим и подобным он был весьма досаждаем. Но сии лживые увещания опровергла в нем Вечная Премудрость. Она говорила: «Кто пожелает скользкую рыбу, которая называется угорь, удержать за хвост и кто захочет с ленивой умеренностью начать святую жизнь, тот будет обманут ими обеими. Ибо что он надеялся иметь, то от него убежало. Кто хочет превозмочь изнеженное, строптивое тело с помощью неги, тому недостает доброго рассуждения. Кто желает обладать миром и все же полностью отдать себя на служение Богу, тот собрался подвизаться в невозможных делах и извратить само учение Божие. Посему, если ты уступишь себе, то отступи от того, что затеял». В таком борении обретался он уж не знаю как долго. Наконец обрел он в себе мужество и решительно отрекся от [тварных] вещей.
Вскоре его необузданный норов отчасти был умерщвлен благодаря тому воздержанию, которым он отстранился от никчемного общества [своих товарищей]. Порой естество одолевало его, так что он шел к ним ради облегчения сердца. И обычно случалось, что шел он к ним радостным, а возвращался печальным, ибо разговоры и провождение времени, коим они предавались, ему были невеселы, его же для них были несносны. И время от времени, когда он к ним приходил, они приставали к нему с такими словами. Один говорил: «Что за странный путь избрал ты себе?» Другой говорил: «Обыкновенная жизнь была бы надежней». Третий говорил: «Добром это не кончится». И передавали его каждый друг другу [на посмеяние]. Он же молчал, словно немой, помышляя в себе: «Увы, Боже милостивый! Нет ничего лучше, как только бежать. Если бы ты не слышал сейчас этих речей, они бы не повредили тебе». Одно было для него горестной мукой — то, что он никого не имел, кому мог бы поведать о своем горе, кто искал того же и тем же самым образом, как провозглашено было ему. И вот, ходил он страждущий и безутешный, и великим понуждением отрицался себя, пока на долю его не выпало великого услаждения.
12