В кувшине после Сигрид еще оставалась вода. Рагнхильд быстро, как могла, умылась над ведром, смывая с себя кровавые разводы. Приняла холщевое полотенце из рук Сигрид, которая успела поставить на место доску с той стороны лаза, прикрыла дыру под ней дерном — и вернулась.
Уже натягивая платье, Рагнхильд сказала:
— Я пошла. Скоро начнут кричать.
Затем она скользнула в лаз. Сигрид тут же положила на место половицу, спрятав дыру, в которой исчезла сестра.
На этот раз у Рагнхильд не было времени прислушиваться, о чем болтают стражники у ее двери. Она проползла под половицами прохода, встала на ноги в опочивальне Ингеберг. Залезла в следующую дыру — и выбралась уже в своей опочивальне.
Убби храпел на кровати, Ингеберг, скорчившаяся рядом с ним, вскинулась, заслышав шорох и скрип половиц. Тут же молча встала, подошла к сестре, по пути натягивая платье.
— Все потом, — почти не разжимая губ, прошептала Рагнхильд. — Сейчас уходи.
Она скинула платье, положила на место половицу — и скользнула на свое место рядом с Убби.
Подумала — вот-вот должны начать кричать…
И замерла на кровати в ожидании.
Как только из-за бревенчатых стен послышались крики, Рагнхильд толкнула Убби в плечо. Вскрикнула тревожно:
— Убби, просыпайся. Опять что-то случилось.
Ее муж что-то промычал — и продолжил храпеть. Ничего, подумала Рагнхильд, поднимаясь с кровати и подходя к оконцу. Стражники у двери опочивальни знают, что Убби сначала зашел к молодой жене, а через какое-то время потребовал эля. Его сонливость, когда он наконец проснется, спишут на усталость новобрачного и крепкий эль…
Она распахнула ставню.
Вскоре отсветы пожара начали лизать дома по ту сторону дорожки. В крепости закричали, к главному дому побежали люди…
Забава проснулась от кашля. В горле першило, в висках билась колючая, давящая боль.
А по опочивальне метались яркие отсветы. Плыл дым — лентами, темными клоками.
Горим, мелькнуло у нее в уме. Забава вскинулась, садясь. Повернулась, краем глаза разглядев спавшего рядом Харальда…
По стене, выходившей в проход, и по простенку над изголовьем кровати танцевали языки пламени. Бревна обугливались прямо на глазах.
А над головой вовсю трещало и гудело — пламя уже шло по потолку, набирая злую силу.
— Харальд, — крикнула Забава.
И вцепилась ему в плечо, затрясла.
Харальд проснулся как-то сразу — спокойно, без дерганья, вроде как и не спал, а просто лежал с закрытыми глазами. Глянул на нее, тут же одним движением взмыл с кровати, на ходу разворачиваясь и осматриваясь.
И тоже закашлялся.
Забава, задыхаясь, уже ковыляла по опочивальне, отыскивая одежду, которую Харальд стащил с нее прошлым вечером, а потом куда-то зашвырнул.
Хоть пожар и разгорался, заливая покой светом, ей казалось, что становится все темней. Кашель рвал грудь, боль в голове нарастала, била молотом. Половицы и бревенчатые стены опочивальни качались перед глазами, расплывались…
Но одежду Забава все-таки нашла — на полу возле одного из сундуков. Подобрала, начала выпутывать рубаху из шелкового свертка, в который руки Харальда превратили ее одежду.
Но тут он налетел сзади. Выдрал у нее из рук тряпье, накинул ей на плечи покрывало и дернул за собой.
Но не к двери, а к стенке напротив. В другой руке поблескивала секира.
Успею или нет, подумал Харальд, одним движением сорвав с оконца ставню — и толкнув к ней Сванхильд, которая уже успела надышаться. Успею или нет прорубить пару венцов под окном, чтобы выбраться наружу прежде, чем потеряю сознание…
Впрочем, для девчонки хватит и одного венца.
А на то, чтобы ударом кулака разметать бревна, не хватит даже его сил. Сруб — это не куча беспорядочно наваленных бревен.
Да и потом — как только венцы разойдутся, их придавит крышей. Доски над потолком уже горели.
Придется прорубаться наружу. Дверь кто-то запер, но он все равно не стал бы ее открыть — раз стена со стороны прохода уже занялась, пробиваться туда не было смысла.
Бестолково построенный Йорингард и тут оказался бестолковым — окошко в опочивальне было слишком маленьким, чтобы через него выбраться наружу. Понятно, что берегли тепло и опасались нападения — вдруг кто-нибудь полезет через окно?
Но в его Хааленсваге в случае чего можно было выбраться через крышу. Что и доказала девчонка, разнеся ему кровлю.
Харальд выждал, давая Сванхильд подышать воздухом, потом оттолкнул ее в угол рядом с оконцем. И размахнулся, врубаясь секирой в бревно под ним.