— Да я спал, ярл, — проворчал Убби. — Ты из-за этого, что ли? Я после вчерашнего еще не отошел… и это не причина, чтобы выламывать мне дверь.
— Нет, — согласился Харальд. — Это не причина. А вот твоя жена — это причина.
Убби вдруг задышал чаще, явно просыпаясь. Поднялся с кровати, набычился.
— Моя жена? Что ты хочешь сказать, ярл?
— Что твоя жена подожгла мой дом, — объявил Харальд.
И посмотрел на Рагнхильд.
Та в ужасе округлила глаза, крикнула:
— Это ложь, Убби. Я была тут, с тобой, всю ночь.
Убби с рыком покрутил головой, просыпаясь уже окончательно. Спросил, глянув на Харальда:
— Одеться позволишь?
— Давай, — бросил он.
И ощутил, как пальцы вминаются в ручку светильника.
Движения Убби были слегка замедленными, но прежней неповоротливости в них уже не было. Он молча натянул штаны с рубахой, сапоги. Взял прислоненный в углу меч, с наброшенным на крестовину рукояти поясом. Одной рукой, ловко прижимая конец пояса искалеченной кистью, застегнул его.
И сказал, поворачиваясь к Харальду:
— Моя жена и впрямь была со мной всю ночь, ярл. А что до этого пожара, — Убби вдруг зевнул на полуслове, досадливо скривился, яростно потряс головой. Закончил: — Она тут не причем. Спроси у парней, которые сторожили дверь. Рагнхильд отсюда не выходила.
— Я бы поверил тебе, Убби, если бы ты не зевал даже сейчас, — низким голосом сказал Харальд. И посмотрел на Рагнхильд. — Перед тем, как мои покои загорелись, Ингрид, ее сестра, выманила Свальда из опочивальни. А потом выпила зелье — и уснула, похоже, навеки. И вот я задаюсь вопросом — не слишком ли много людей у меня в крепости спят как раз тогда, когда мне нужно с ними поговорить?
— Ингрид мертва? — потрясенно воскликнула Рагнхильд. — Как… почему?
Харальд долю мгновенья смотрел на нее — и вдруг ощутил, как на лицо выползает кривая усмешка.
— Если бы я не знал, что у моего родителя рождаются только сыновья, я бы спросил у тебя, кто твой настоящий отец, Белая Лань.
— Ольвдан, — смело сказала Рагнхильд. — Конунг Ольвдан — вот мой отец. И ты напрасно думаешь, что это я подожгла твой дом, ярл Харальд. Я сижу здесь под стражей уже много дней. Воины, которых ты поставил охранять мою дверь, могут это подтвердить. А сейчас я должна оплакать мою сестру, которая умерла из-за меня. Не сделай я той глупости, ты не стал бы продавать моих сестер в рабство, а Ингрид не захотела бы убить себя. Вот моя настоящая вина — а не та, которую ты мне приписываешь.
Убби тоже метнул взгляд в сторону своей жены. Сказал громко:
— Я понимаю, ярл, что ты хочешь найти виновного. Но ты торопишься — и обвиняешь невинную женщину. А между тем настоящий предатель где-то прячется. Может, он как раз сейчас собирается сбежать из Йорингарда. Или уже сбежал…
— Почему ты не проснулся, когда тебе стучали в дверь, Убби? — спросил Харальд, не отводя взгляда от Рагнхильд.
Хирдман шумно выдохнул и сделал несколько шагов, заслонив жену от его взгляда.
— Потому что мой свадебный пир случился сразу после похода. Потому что прошлую ночь я не спал — занимался новой женой… и сегодня меня сморило. Да еще выпил эля. Я даже не помню, что за мной прибегали. Парни, надо думать, сюда не вошли, просто стучали в дверь. Вот я и не проснулся.
— Выйди, — тихо сказал вдруг Харальд. — Я хочу поговорить с Рагнхильд.
Убби кинул здоровую ладонь на рукоять меча.
— Я не оставлю свою жену с тобой, ярл. Ты знаешь, что она теперь под моей защитой. И чтобы добраться до нее, тебе придется убить меня. Однако я скажу тебе вот что — ты заподозрил того, кого легче всего обвинить и с кем легче всего справиться. Но подтвердить свои слова ты не можешь. Докажи мне, что это Рагнхильд, и я…
Он вдруг замолчал, стиснув рукоять меча.
Харальд молча кивнул, признавая правоту Убби.
Кивнул, несмотря на то, что лицо Убби в его глазах уже высветило красноватое сияние — и обложили кровавые тени.
— Хорошо, — тягуче объявил Харальд. — Я поговорю с твоей женой здесь. И при этом не двинусь с места. А ты, Убби, отойдешь в сторону, чтобы я мог видеть лицо Рагнхильд, когда начну задавать свои вопросы… и слушать ее ответы. Но если мне понадобиться убить тебя, чтобы спросить твою жену кое о чем, я это сделаю. Я ярл, эта крепость принадлежит мне. И если я хочу спросить свободную женщину о том, что она знает о двух убийствах, я в своем праве. В этом мне никто не может отказать — никто, даже ее муж.
— Двух убийствах? — ошарашено спросил Убби.
— Двух стражников, стоявших у хозяйской половины, зарезали в эту ночь, — ответил ему кто-то вместо Харальда.