Теперь там ничего не было, только катились мелкие волны, спеша к близкому берегу.
— Кнорр перевернете, — рявкнул Харальд.
Палуба и впрямь накренилась — слишком много народу прилипло к одному борту.
— И утопите, — зычно крикнул Убби со стороны причала. — Ну-ка, кому нечего делать — проверьте драккары, вдруг там тоже что-то стряслось. Ярл, как ты?
Харальд ответил не сразу. Сванхильд спрятала лицо у него на груди и тихо плакала. Он прижал ее к себе покрепче. Под ладонью оказалось тонкое плечо.
Хрупкие кости, подумал Харальд. Надо бы осмотреть ее щиколотку. И рану, которая только что начала затягиваться. Но на берегу бой…
Правда, крики дерущихся звучали теперь тихо, отдаленно.
— Я в порядке, — ответил наконец Харальд. — Что у ворот?
— Наши вошли в крепость, — объявил Убби, уже ступив на палубу кнорра. — Люди Трюгви потихоньку отступают. Когда завыло, и щупальца появились, Свальд крикнул, чтобы я бежал сюда… а что за чудище ты сразил, ярл? Никогда такого не видел. Щупальца с бабами на концах — а туловище, выходит, под водой…
— Знал бы, так сказал бы, — проворчал Харальд. — Что с людьми на палубе?
Рядом возник хмурый Болли.
— С ними что-то непонятное, ярл. Парни дышат, ран нет. Но в себя не приходят, словно им дали по затылку. У двух человек на голове под кожей шишки, но у остальных нет. То ли их ударили, то ли сами об доски приложились. Колдовство?
— Да еще какое, — равнодушно согласился Харальд. — Что ж… наши все живы, исчезли только бабы. Думаю, надо будет принести жертвы Ермунгарду. Может, как раз пару баб — похоже, Мировой Змей по ним соскучился…
Стоявшие вокруг дружно закивали. Пара человек хмуро улыбнулись. Болли покосился на Сванхильд, но ничего не сказал.
— Всех оглушенных на берег, — распорядился Харальд. — Пусть полежат там, пока не очнутся.
Он повернулся к причалу. От его драккара, стоявшего тут же, но по другую сторону мостков и ближе к берегу, уже бежали двое воинов. Один крикнул на бегу:
— На драккаре ярла тихо. Стража видела то же, что и все мы. Щупальца.
От них все заслонял корпус кнорра, подумал Харальд. С другой стороны, на берегу тоже ничего не видели, пока он не швырнул меч. И пока та тварь — щупальца, скорей всего, принадлежали одному существу — не завопила.
Даже он сам ничего не заметил, пока бежал к кнорру. И при этом ему казалось, будто на палубе стоят его люди.
Наваждение? Если уж никто не видел тварь, пока в нее не попал меч…
— Что на других драккарах? — заорал Харальд, посмотрев на причал напротив, отделенный от кнорра полосой воды — той полосой, над которой перед этим висела лента тумана.
Там, у соседнего причала, сейчас покачивались два его драккара и один драккар Трюгви.
— Когда завыло, видели щупальца, — долетел ответный крик. — Теперь на воде чисто.
Харальд шевельнул бровями. Теперь-то точно чисто…
Он оглядел своих людей, громко распорядился:
— На будущее знайте и передайте другим — увидите что-то странное, отходите и бросайте копья. Или мечом цельтесь, как я. Болли, тут на палубе где-то валяется твоя секира. Найди ее для меня. Я буду ждать на берегу.
Болли кивнул, тут же двинулся по палубе, оглядываясь.
Харальд поднял Сванхильд на руки, зашагал к сходням.
Шел и думал — жертву и впрямь придется принести. А потом выслушать, что скажет ему Ермунгард.
Что касается девчонки, то она вернется в Йорингард на его драккаре. Так оно спокойней.
Когда Забава хлестнула Харальда по щеке — несильно хлестнула, и только потому, что глаза у него уже закрывались — он в ответ глянул на нее зверем. Оскалился так, что она испугалась…
Но оскал тут же исчез. Харальд разжал руки, вцепился в ее ладонь, шагнул, увлекая за собой.
От щиколотки сразу стрельнуло дикой болью — уж больно сильно он сдавил ей ногу, пока затаскивал обратно на корабль.
Хватку его пальцев Забава вспоминала с дрожью. Теперь она верила, что Харальд может рвать людей голыми руками. На ногу, дико болевшую, наступала, как на деревяшку. И как только ее поднимала, ступня болталась.
Он зачем-то бросил за борт меч, снова шагнул в сторону, потащив ее за собой. Но тут раздался вой, от которого Забава едва не оглохла. Потом смолк. Зато зазвучали женские крики.
А следом из-за борта поднялись те самые рабыни, что плыли с ней на корабле — и сидели в лодке. И бабка Маленя среди них…
Все бабы висели в воздухе, глядя на нее. Из-под платьев торчали громадные змеи, уходя вниз, к воде за бортом. Черные такие змеи, толстые, в сетке выпуклых жил.