— Можно войти? — поинтересовались снаружи.
Надо же, не переломились!
— Заходи-заходи, гостем будешь.
С одной стороны мне было тошно при мысли, что он увидит меня ТАКОЙ. С другой губы невольно расплывались в улыбке, стоило представить реакцию муженька.
И она последовала. Во всей красе!
Эльф вошел. Я повернулась к нему в свете свечей и…
— К-к-какого?! — взвыл он и врезался спиной в незакрытую дверь, та аж скрипнула в знак протеста. — Ты… ты…
— Просто красавица! — объявила я весело. — Ну же, иди ко мне, милый. Будем свадебку закреплять. У нас еще вся ночь впереди. Брачная ночь!
Я оскалилась в злорадной улыбке, а Великолепный сотворил защитный знак в воздухе, не в силах вымолвить ни слова.
И я его, в общем-то, понимала. Любой бы потерял дар речи, если б перед ним появилась девица с глазами, как у змеи, оленьими рогами на голове, с рыбьей чешуей по всему телу и перепонками между пальцев. Я сама чуть сердечный приступ не заработала, когда впервые отражение увидела.
— За-зачем ты э-э-это с-с-сделала? Верни всё на-назад, — смог, наконец, заговорить муженек. — Не-немедленно.
— Немедленно не получится, — оповестила я после вздоха. — Только утром. Это моё проклятие. То, которое ты, к слову, обязался снять! И вообще, хватит изображать брезгливость. Женился, хочешь везения? Отрабатывай. Ну же, не стой, как пень!
Я сделала шаг к нему, протягивая руки с чешуйками и перепонками.
Великолепный икнул и снова врезался. На этот раз в дверной косяк.
— Ну тебя… в пропасть, — пробормотал надрывно и ринулся прочь.
— Стой! А как же супружеский долг?! — крикнула я и, не рассчитав, ударилась рогами о стену. Вечно про них забывала и не вписывалась в дверной проем!
Но в ответ только ругательство раздалось. А потом и грохот. Эльф так торопился избежать постельных обязанностей, что оступился и остаток лестницы преодолел кувырком. А я плюхнулась на пол и принялась хохотать не хуже, чем днем.
— Чего веселишься-то? — спросила поднявшаяся ко мне Мойра. — Теперь он не станет устраивать тебе купание в озере. Никакого толку от свадьбы.
— Не судьба значит, — констатировала я. — А толк всё же есть. Остальные-то женихи отстали. А это тоже немало.
Глава 4. Помощничек
На какое-то время жизнь вернулась в прежнее русло. Я с утра до вечера работала в лавке, разбиралась с клиентами, жаждущими купить товар подешевле, и ругалась с поставщиками, норовившими меня облапошить. С бабкой Фионой подобные трюки не проходили, однако моя неопытность давала всем вокруг простор для маневров. Однако я с каждым днем обрастала кожей и не позволяла с собой играть. Хватит! С двухголовыми курицами уже накололась, до сих пор ни одной не продала.
Вечерами я закрывала лавку и поскорее отправлялась спать, чтобы не видеть себя преображенной. Глотала сонную настойку и погружалась в королевство грёз, где меня ждали исключительно светлые сны. По утрам вставала отдохнувшая и снова принималась за работу вместе с Мойрой и вечно всё путающей Ви. Жизнь походила на хождение по кругу, но это меня не смущало. Я предпочитала пока жить одним днем, ничего не загадывая наперед.
О недавних событиях напоминали лишь бывшие женихи и их матери, косившиеся в мою сторону неодобрительно. Да сплетницы, получившие сразу несколько поводов для перемывания моих костей. Болтали и о неудавшемся колдовстве, что я применила (именно я, никто не верил, что это Вивиана напортачила), обсуждали драку возле лавки и шептались о сбежавшем от меня муже. Кто-то видел в окно, как эльф шустро уносил ноги, и теперь сплетницы гадали, что же такого я натворила, что новоиспеченный супруг несся прочь, как угорелый.
— Наверное, колдовство сошло, вот и он убрался поскорее в свой лес.
— А может Вэл оказалась не так хороша в любовных делах, как он думал?
— Иль у него самого не получилось?
Я делала вид, что ничего не замечаю. Подумаешь, поболтают и забудут. После скандала, что разгорелся вокруг меня в столице, местные сплетницы казались «беззубыми».
На седьмой день в лавку заглянула Филомена. Зашла бочком. Елейным голоском попросила мазь для спины, мол, поясница замучила. А заплатив за товар, сделала большие глаза и поведала полушепотом:
— Муж твой вчера приходил. С претензиями. Опять требовал отменить обряд. Сказал, ничего у него с женщинами теперь не получается. А ведь я предупреждала, чтоб не позорился.
Я хихикнула, не удержалась, стоило представить сей конфуз. Ну и лицо, наверное, было у Айри Великолепного! Всё великолепие разом растерял в глазах дам, которых жаждал ублажить. Лучше бы он, правда, остановился. А то слухи поползут. Да не о нем одном, а сразу обо всех эльфах. Скажут, что остроухие всю прыть в постели растеряли.