Стоит признаться, я слишком смутно представляла, чем именно занимается Руслан. И самое смешное заключалось в том, что чем больше мужчина рассказывал о случаях на работе, тем меньше мне хотелось его слушать и тем меньше я представляла границы его должности.
Интересно, это можно считать первым беспокойным звоночком в наших отношениях?
Однако проверить свои догадки на счет разговоров в ванной я так и не смогла, так как пожить вместе до свадьбы мне никто и не предложил. И я не знала, насколько это верно в нашем случае. Будет ли нас ожидать полное взаимопонимание и гармония, или семейная жизнь после заветных «Да» превратится в некое подобие ужаса.
Ох, ладно, надо успокоится. Я себя сейчас просто накручиваю. Любую проблему можно решить, если сесть и все обсудить.
Да! Так и есть! У всех бывают ссоры, скандалы и недопонимания. А такая простая и обыденная вещь, как работа, не сможет встать между нами.
С этой мыслью я и вышла к сестринскому посту, который находился дальше по узкому светлому коридору. Тут я еще не бывала. Но, видимо, все в этой больнице построено по одному шаблону, потому что место казалось мне смутно знакомым.
Или надо завязывать с однотипными сериалами? И найти хобби.
Рукоделие или бальные танцы? А может, боевые искусства? Надо обязательно посмотреть, что предлагают у нас в кружках поблизости. И пусть только попробуют сказать, что в моем возрасте уже ничем таким не занимаются…
– Доброе утро, – я остановилась у лакированной стойки из светлого дерева и, встав на носочки, перегнулась через столешницу.
Сидящая за компьютером темноволосая девушка подняла на меня заспанные глаза и вопросительно приподняла аккуратно нарисованные брови.
– Свиридова Полина Ярославовна, меня сегодня выписывают. Вроде бы какие-то бумаги нужно подписать, – проговорила я, надеясь, что врачи не передумали и все еще собираются отпустить меня домой.
– Да-да, – она медлительно выдвинула один из ящиков и принялась там что-то усердно искать.
Складывалось такое впечатление, что за сегодня выписывается по меньшей мере человек пятьдесят и теперь в этой пачке макулатуры медсестра пытается отыскать нужную выписку.
Хотя куда это я спешу? Домой? Так Руслан для того и приехал, чтобы довезти меня с комфортом к родной девятиэтажке. Замуж? Все равно пока не заживут ссадины на лице и руках, никакой церемонии. Фотошопфотошопом, но франкинштейном себя чувствовать на самом желанном в жизни мероприятии совершенно не хотелось.
А больше никуда торопиться и не нужно было. Потому я выдохнула и постаралась взять себя в руки.
– Вот, – бумаги наконец легли передо мной. – Подпишите там, где поставлены галочки.
Я отыскала взглядом ручку, лежащую на столешнице и потянулась к ней. Синий продолговатый колпачок оказался проколот, а через него протянута тонкая белая нитка. Она уходила куда-то под столешницу, где и была закреплена. Но меня зацепило не то, что медики боятся кражи канцелярских принадлежностей, а то, что даже на нитке умудрились сэкономить и сделали ее чертовски короткой.
Пододвинув бумаги к ручке, я аккуратно вывела свою фамилию поверх галочек и вернула выписку медсестре.
– Пожалуйста.
Девушка вновь бросила на меня измученный взгляд темных глаз, забрала бумаги, закинула их в ящик и вернулась к просмотру чего-то сверх важного на мониторе.
Гадая о том, чем именно она сейчас занята – раскладывает пасьянс или читает гороскоп – я поспешила вернуться к Руслану. Домой хотелось до дрожи в коленях. Хотелось вдохнуть родной запах, зайти в свою комнату, упасть на мягкий диван и в обнимку с плюшевым медведем смотреть мелодраму. А если еще и Ленку, которая больше по комедиям, к этому делу склонить, так это будет один из самых лучших вечеров за последние несколько месяцев.
Я уже видела Руслана, когда позади раздался мужской голос:
– Девушка, меня сегодня домой отпускают. Там какие-то бумаги подписать надо.
Слова явно адресовались не мне, но что-то заставило остановиться и обернуться. Облокотившись на стойку, стоял высокий темноволосый мужчина с легкой едва заметной щетиной. Обычный парень. В обычных джинсах и черной куртке. Ничего такого, что могло бы заставить меня ахнуть и замереть, слушая бешеное биение собственного сердца.
Но когда он поднял взгляд. Я на мгновение задохнулась от глубины темных синих глаз. А еще от чувства дежавю.
Мужчина явно не была мне знаком. Но я его откуда-то знала...
2
Руслан хмурился, умело вел машину, впивался пальцами в кожаный руль и то и дело бросал на меня короткие взгляды. В них читалось недоверие, вопрос и что-то еще, что мне никак не удавалось определить.
– Мне кажется, или ты хочешь поговорит? – поинтересовалась я, когда мужчина в пятый раз, притормозив на светофоре, повернулся ко мне, а после, так ничего и не сказав, вернулся к созерцанию дороги.
– Ты как себя сейчас чувствуешь? В машину садиться не боялась?
Я удивленно приподняла брови. Он думает, что после аварии у меня должна была развиться фобия на автомобили? Нет, ну вполне логичная мысль, обычно так и приобретают страхи.
Вот только со мной подобного не произошло. Я спокойно открыла дверь «тойоты», опустилась на переднее сидение и щелкнула ремнем безопасности. Уютный салон автомобиля, выполненный в черных тонах, пропах дорогим парфюмом и запахом сигарет. На зеркале заднего вида покачивалась небольшая деревянная статуэтка обнаженной девушки. Все, как всегда. Ничего необычного.
– Нет. Все хорошо.
– Доктора говорили, что возможны подобные последствия, – он подтвердил мои догадки, выворачивая руль. – Было бы не очень хорошо, заполучи ты такую фобию. – Я бы не хотел, чтобы моя жена пользовалась общественным транспортом, – пояснил Руслан. – Да и зачем тебе это? Магазин под боком, до спа-салона я подкину.
Теперь настал мой черед хмуриться и задаваться немым вопросом.
Нет, безусловно, машина — это удобно и быстро. Но личного автомобиля у меня нет, а вечно дергать Руса, чтобы меня куда-то отвез – глупо. Да и всегда можно добраться на маршрутке или троллейбусе, не вижу в этом особых проблем. А пешком ходить вообще полезно.
– Главное, чтоб до работы транспорт удобно ходил.
Сейчас я шагнула на очень тонкий и хрупкий лед. Опять.
– Мы ведь это уже обсудили! И пришли к решению!
– К решению пришел ты, – голос, на удивление, не дрогнул. – Я, конечно, ударилась головой, но не до такой степени. Прости, Рус, но сидеть у тебя на шее я не намерена. И не для того я пять лет в универе торчала, чтобы стать домохозяйкой.
Мужчина закатил глаза, показывая, что совершенно со мной не согласен, но вслух ничего не сказал. И сейчас я была ему благодарна.
За весь период наших отношений вопрос работы всплывал несколько раз. Вначале это звучало как шутка – ведь некоторые и правда так делают. Потом переросло в вопросы. Затем в упреки. После – в ультиматум.
Один раз Руслан даже высказал, что с моим образованием и отсутствием стажа меня возьмут либо «девочкой на побегушках», либо уборщицей. А место главного бухгалтера, которым я грезила, мне даже и не светит.
А ему, как работнику успешной компании, занимающему высокую должность, нужна жена, которой можно гордиться. И лучше уж я буду хорошо вести хозяйство дома, чем разносить кофе и чаи гостям очередной серой безымянной компании.
Словом, мы так и не нашли компромисса в этом вопросе. Но до этого момента я как-то не сильно переживала по поводу работы. Думала, что Руслан передумает, сможет принять мою точку зрения. Поймет мою позицию.
Видимо, зря.