Судачили о том, что Кэтрин — недобрая и опасная женщина.
— Но Вольф О'Малли тоже может быть опасным, и даже очень, — громко, чтобы все услышали, сказала Вивиан Кейл.
Многие согласно закивали.
Сарита знала, что подразумевалось под этими словами, и не смогла остаться безучастной.
— Никто не доказал, что это — правда.
— Что правда? — спросил Джулс.
— Говорили, что Вольф, когда ему было пятнадцать, столкнул Кэтрин с лестницы и она сломала руку, — сказал один мужчина.
— Я помню, Фрэнк сразу после этого случая отправил сына в военную академию, — снова вставила Вивиан.
— Мачеха всегда пыталась избавиться от Вольфа. Она могла и разыграть это падение с лестницы, — вступил в спор Чарли. Обычно он не приходил на обед, но сегодня неожиданно зашел, и Сарита была рада, что хоть кто-то из посетителей поддержал Вольфа.
— Но у нее действительно была сломана рука, — возразила Вивиан.
— Эта бестия на все способна, — пробормотал Чарли.
— Ты еще скажи, что она специально сломала себе руку, — вскипела Вивиан. — Тебе вообще никогда не нравилась Кэтрин О'Малли, ты бы защищал Вольфа, даже если бы видел все своими глазами.
Чарли пристально посмотрел на нее:
— А ты все врешь.
— Ну-ну, возьми себя в руки, — начал успокаивать его Джулс.
Один из мужчин засмеялся:
— Чего теперь-то обсуждать!
Остальные согласно закивали.
— Мои деньги вложены в дело Кэтрин, — произнес кто-то.
— Вас не было здесь, когда Вольф вернулся после колледжа, — проговорил другой человек. — А я помню: никогда не видел такого хладнокровного и сдержанного человека.
— И за шесть лет он не изменился, — опять встряла Вивиан. — Час назад я встретила его на улице, так он посмотрел таким пристальным и холодным взглядом, что у меня дрожь пошла по коже.
Нет, эта Вивиан явно действовала Сарите на нервы.
— Скорее всего, люди целый день глазели на него. — Сарита строго взглянула на посетительницу. — Он только платил им той же монетой.
— А ты-то чего его защищаешь? — фыркнула Вивиан. — Что-то не припомню, чтобы вы были близкими друзьями.
Сарита и сама удивлялась. Это было похоже на наваждение.
— Да, мы не были друзьями, но я считаю, что сидеть тут и сплетничать о нем сейчас тоже нехорошо.
— Тем более что Брэдфорду Диллайну он нравится, — заметил Джулс, — а я всегда считал, что этот человек хорошо разбирается в людях.
— Брэдфорд Диллайн был другом матери Вольфа и ее семьи. Он наверняка не одобрял брака Фрэнка и Кэтрин, — возразила Вивиан.
Нет, еще одно слово, и Сарита запустит в эту женщину пирогом. И все из-за Вольфа! Действительно, почему она так из-за него переживает?
— Что Кэтрин все провернула чисто — это факт, — заметил один из мужчин. — Она намеренно обратилась в суд, чтобы Диллайна перевели на должность судебного исполнителя, а на его место наняла Грега Пайка. Теперь же Вольф будет драться с ней не на жизнь, а на смерть за право ознакомиться с бумагами отца, особенно если там есть что-то против нее.
— На месте Кэтрин я бы наняла телохранителя. — Вивиан тряхнула головой.
Терпение Сариты лопнуло.
— В жизни не слышала ничего глупее. — Чарли одобрительно фыркнул, и она оглядела присутствующих. — Неужели вам больше нечем заняться, как только сидеть здесь и перемывать чужие кости?
Джулс беспокойно посмотрел на нее, а затем с извиняющейся улыбкой взглянул на клиентов.
— Уже больше трех.
Посетители засуетились, начали расплачиваться и покидать кафе.
Когда все ушли, Сарита наконец взяла себя в руки.
— Никогда прежде не видел, чтобы ты теряла самообладание, — проговорил Джулс. — Или старое пламя Вольфа О'Малли до сих пор не угасло?
— Просто я считаю, что кто-то должен поддержать его. — Не желая больше отвечать на вопросы, она взглянула на Джулса и жестко сказала: — Теперь вы можете меня уволить, или мы убираем помещение и отправляемся по домам.
— Сегодня был длинный день, давай уберемся, — ответил он.
Они начали убираться, но Сарита чувствовала на себе косые взгляды и вздохнула с облегчением, когда наконец работа была кончена и она смогла уйти домой.
Старый кирпичный дом, принадлежавший Сарите и ее деду, находился в паре миль от города. В плохую погоду она добиралась на машине, если же светило солнце, предпочитала идти пешком.
Подойдя к воротам грязного длинного забора, она увидела деда. Луис Лопес, как обычно, сидел в плетеном кресле на веранде и что-то строгал.
— Привет, дедуля, слышал новости? — спросила она, усевшись на перила и прислонившись к одному из столбов, державших крышу.