Служанка лазутчицы скромно сидела в уголке комнаты на краешке банкетки, пряча под неказистой шалью руки.
- Ну, сударыня, - устроившись вместе с друзьями на простых стульях возле стоящего посреди комнаты стола, строго произнес Райт, устремив взгляд на преступницу, - мы ждем ваших объяснений.
- Ваша светлость… - девушка в отчаянии заломила руки и застенчиво покраснела, - неужели вы заставите меня рассказывать столь интимные вещи в присутствии других мужчин?!
- Вообще-то именно к одному из этих мужчин вы, сударыня, и влезли в спальню, - насмешливо заметил Дорданд, - ну а я всего лишь секретарь, человек при исполнении обязанностей и, следовательно, практически бесполый.
Риселла смерила его мимолетным загадочным взглядом, и снова застенчиво потупила глаза.
- Я вынуждена сдаться перед вашей настойчивостью, милорды, - сказала она кротко и так беззащитно махнула ресницами, что герцог едва не расхохотался.
- Должна вам сказать, что я сирота… и граф Юджен Мидреску мой единственный оставшийся в живых родственник… к сожалению, очень дальний… троюродный дядюшка, кажется, - девушка сделала красноречивую паузу, призванную пробудить в сердцах знатных милордов сострадание, но они упорно молчали.
И милорды и их сердца.
- Сами понимаете, - печально вздохнув, продолжила она, - дядя был вовсе не в восторге, когда после окончания монастырской школы я переехала жить к нему. Однако недавно его отношение резко переменилось… он даже купил мне несколько новых платьев и теплый плащ. Но увы, причиной его неожиданной доброты явилось далеко не сострадание к несчастной сиротке, вовсе нет. Оказывается, ко мне посватался один из местных купцов, человек сколь богатый, столь и немолодой, к тому же славящийся жестоким нравом. За последние десять лет он похоронил три жены, причем все они были молодыми сиротами.
- Имя жениха, - кратко обронил Дорд.
- Сален Турхан, - ни на миг не замедлила с ответом Риселла, тем самым невольно выдавая свою подготовленность к этому разговору.
Или… вовсе не невольно?! Но во всех случаях герцог намеревался досконально разобраться с этим загадочным делом.
- По факту смерти его последней жены два года назад проводилось расследование, - серьезно сказал Гизелиус, - но за недостаточностью улик дело было закрыто и признано, что женщина сама случайно оступилась и упала с моста.
- А никто не задумался, почему она пошла на этот самый мост в гололед? Что ей вообще было делать в том конце города? - чувствовалось, что лазутчица хорошо осведомлена об обстоятельствах дела.
- Не будем сейчас копаться в старых грехах купца Салена, - решительно прервал уклонившийся в сторону спор Дорд, - милорд желает знать, зачем вы пробрались ночью в ту спальню, которая первоначально предназначалась ему?!
- Я хотела… - девушка снова кротко покраснела, - оказать ему услугу… нет, не подумайте ничего плохого, я случайно узнала про потайной ход и хотела предупредить его светлость о замыслах госпожи Жаннет.
- А вы не могли это сделать каким-нибудь менее экстравагантным способом? - едко обронил Эртрайт, слегка разочарованный таким признанием.
Да и какой молодой человек будет рад услышать, что довольно миловидная молодая особа пробралась среди ночи к нему в комнату по потайному ходу, только затем, чтобы оградить от прихода других, не менее очаровательных девиц?!
- Ваша Светлость! - теперь в печальном голосе лазутчицы звучал почти откровенный упрек, - Подумайте сами, как бы я еще могла это проделать? Если и Камильена и ее сестры, не говоря уже об их служанках и камеристках, неотрывно следили за нами с той самой минуты, как я случайно узнала о планах их матушки?!
- Во-первых, кто ваш сообщник, во-вторых, как вы узнали про планы госпожи Жаннет, и, в-третьих, какой прок его светлости от вашего предупреждения, если вместо Камильены в его спальне обнаружат ВАС?! - язвительно усмехнулся Дорданд, с легким презрением глядя на изворотливую девицу.
- Отвечу по порядку, - серьезно кивнула она, сбрасывая очередную маску, - под словами - мы, я имела себя и свою компаньонку, Милли. Она такая же сирота, как я, и мы воспитывались в одном монастыре, только у нее нет такого богатого и бессердечного дядюшки.
- Дальше, - прервал ее выпад в сторону графа Эртрайт, мельком окинув взглядом сжавшуюся на банкетке девицу, принятую ими первоначально за служанку.
- Во-вторых, - тонко копируя Дорданда, усмехнулась Риселла, - про замыслы матушки проговорилась младшая из сестер, Жульена, сокрушавшаяся, что ей не удастся обогнать сестер и пытавшаяся привлечь нас в соучастницы. В-третьих, Его светлости нечего бояться каких-либо притязаний с моей стороны на свою свободу, так как, выходить за него замуж совершенно не входит в мои планы.
- Это лишь слова, - неверяще качнул головой герцог, - и доказать их правдивость вам вряд ли удастся.
- Она говорит правду, - уныло буркнул магистр, и Эртрайту не удалось скрыть своего изумления внезапным заступничеством Гизелиуса.
- Но ведь вы сами… - Дорд тоже смотрел на старика слегка настороженно, такие заявления были вовсе не в его обычаях.
- Она действительно не приставала ко мне, и благоразумно подождала, пока я оденусь и придам постели такой вид, словно на нее никто не ложился, - хмурясь, объяснил магистр, - только после этого я позвал слуг и поднял шум. И я считаю, что девушка заслуживает той награды, которую она просит за свой поступок, ведь она сильно рисковала… своим честным именем, пускаясь в эту авантюру.
- Гизелиус! - с неудовольствием нахмурился Эртрайт, но Дорданд незаметно пихнул его под столом ногой, и он смолк, пытаясь сообразить, с чего это и брат вдруг встал на сторону учителя.
А потом заметил, как переплетены тонкие, обожженные снадобьями пальцы магистра, и тоже стиснул губы. Слишком часто приходится ему присутствовать при различных деловых встречах Дорда, чтобы он не знал об условных жестах, принятых между герцогом и магом. И конкретно этот, замаскированный под простое нервное движение жест красноречиво говорил, что сейчас лучше ничего больше не выяснять, оставив все вопросы на потом.
- И что она просит? - прервал краткую заминку секретарь, поднимая взгляд на кротко потупившую глазки лазутчицу и разглядывая ее с новым интересом.
- Разрешения присоединиться к нашему обозу в путешествии до Дивноводска. Там она надеется найти себе знатных покровительниц… или работу.
- А что она умеет делать? - Эта тема всегда живо интересовала Эртрайта, к явному неудовольствию его повелителя и кузена.
- Она имеет диплом травницы, - с некоторой мстительностью выдал магистр, - и вполне может претендовать на роль домашнего лекаря в не очень знатном семействе.
- Хорошо, - торопясь закончить с этим делом слегка разочарованно буркнул лже герцог, никогда не питавший особой страсти к занудному занятию изготовления зелий, - принимая во внимание ходатайство Гизелиуса, разрешаем вашей карете примкнуть к нашему обозу.
- Но… - девушка снова мило покраснела, хотя могла и не стараться, после того, как магистр объявил о ее профессии, ни герцог ни его кузен больше не верили в спонтанность таких проявлений нрава, - у меня нет кареты.
- Позаимствуем временно у губернатора, она ему все равно пока ни к чему, - безапелляционно решил Дорд, и заметив заинтересованный взгляд Риселлы, мгновенно поправился, - прикажете распорядиться, Ваша светлость?
- Распорядись, Кайд, - милостиво кивнул Эртрайт, догадываясь, что никаких объяснений от магистра они не получат, пока не окажутся вдали от слишком ушастых стен этого дома.
Дорд послушно склонил голову и взялся за колокольчик, исподтишка наблюдая за навязавшимися к ним попутчицами. И был сполна вознагражден за свою предусмотрительность замеченным мимолетным переглядыванием девиц. И если он до этого момента собирался держать проныр под присмотром, то теперь дал себе слово, что и сам с них глаз не спустит и Монрату накажет приставить самых ушлых и надежных охранников.
Глава 5
- Ну, метр, мы ждем! - дождавшись пока карета выберется за пределы города, нетерпеливо потребовал герцог и Гизелиус обреченно вздохнул.