А кто-то считает постоянный секс преимуществом брака. Глупости. Ты сперва попробуй словить жену, потом уговорить, а потом удержать, чтоб не дай бог не сбежала или не передумала.
- Я читала, что девушки любят заниматься любовью.
- Вы сомневаетесь, что это правда? - спокойно спросил я, нежно касаясь рукой ее подбородка. Палец будто случайно дотронулся до нижней губы.
- Женщинам свойственно преукрашивать действительность. Думаю, ни одна из нас не вышла бы замуж, если бы ей рассказывали правду.
- Правду о том, насколько ужасны мужчины? - я спрашиваю серьезно, но улыбка все-таки появляется на моем лице.
- Вы грубы и вежливее себя ведете с прислугой, нежели с собственной супругой.
- Мне жаль, что вы составили такой нелестное мнение обо мне. Но думаю, у меня еще будет время все исправить.
Спускаю ладонь ниже, к талии, удерживаю одной рукой в таком положении, а сам наклоняюсь, оттягиваю топ вниз и целую алую вершинку.
Поздно понимаю, что нужно было сперва зафиксировать ее руки, потому что она хватает меня за голову и что-то бурчит о том, что она «хочет секса, а не подобного».
Я же уже говорил, насколько тяжело с женами? С любовницами все намного проще - пришел, подарил безделушку, и она вся твоя в любых позах. Тут же еще подход найти нужно.
Игнорирую ее руки и легко кусаю за сосок.
Вскрик.
И нежно обвожу языком по кругу. Рука тем временем ласкает другое полушарие, неспешно скользя по бархатистой коже.
Не знаю, сколько времени проходит, пока ладонь, которая отталкивала мою голову расслабляется, а девушка начинает тяжело дышать, но не из-за страха.
Нехотя отрываюсь от столь приятного занятия.
Анна стоит с закрытыми глазами, грудь резко вздымается от глубокого дыхания.
- Расслабтесь, в этом нет ничего предосудительного. С мужем можно делать всё, что тебе угодно, а вот целовать других мужчин запрещаю. Еще раз такое повторится и я вас выпорю. Обещаю, - угрожаю я, не прекращая исследовать ее тело рукой.
Я, наверное, совсем сошел с ума, потому что когда она на меня посмотрела, в ее глазах не было страха, прямо ничуть. Я бы рискнул сказать, что в них было предвкушение.
- Я поняла, милорд, - ангельский шопот и совершенно вульгарное действие.
Меня просто взяли за галстук, потянули на себя и завладели губами. Мои ладони не остались в долгу и опустились на апетитный зад.
Птичка на миг испугалась, встрепенулась.
Поздно. Пути назад нет.
Несколько шагов назад и мы вдвоем упираемся в кровать, которая уже расстелена моей же супругой.
Эх, какая умница. Все предусмотрела.
Будь моя воля, я бы устроил ее рядом прямо тут раком и брал бы столько, сколько моей душеньке угодно, а так пришлось пообещать себе осуществить это желание немного позже, а пока обзавестись терпением и показать жене, насколько обходительным я могу быть.
Девушка села на самый краешек, а я, как и был, полностью одет, устроился перед ней на коленях.
- Что вы...
- Тшш... Больно не будет, - убеждаю я и уверенно развожу колени в сторону.
- Не надо... - вскрикивает жена, когда я проворно подвигаю ее к самому краю и касаюсь языком прям там, лаская мягкие лепестки.
Она такая горячая, немного влажная и неимоверно сладкая. Все-таки приятно быть у женщины первым. Первым показать, что такое любовь и подобные ласки. Знать, что никто до тебя не делал с ней ничего подобного и она только твоя на веки вечные. Почему-то именно сейчас я осознал, что никогда не позволю ей мне изменять. Да, я, оказывается, собственник и своим делиться ни с кем не намерен!
Приходиться надавить ей на живот, чтобы не мешала и откинулась на спину.
Член больно упирается в ткань брюк и приходиться сдерживаться из последних сил, чтобы не наброситься на нее прямо сейчас. Если сперва я решил, что мне никак не удастся растопить эту ледышку, то сейчас, ощущая насколько она мокрая, понял, как мне повезло с женой.
Все-таки мне случалось спать с леди, которые считали, что их цель только в том, чтобы расставить ноги и лежать смирно, словно оловянный солдатик, пока мужчина справится со своим скучным занятием. Анна же была отзывчивая, она не сдерживала стоны, что-то бормотала, когда я ласкал ее более глубоко или же присоединял к языку еще пальцы. Она была настоящей, такой горячей, страстной и полностью моей.
Я раньше ее почувствовал прилив оргазма и спустя мгновение по комнате, словно песня для моих ушей, разлился ее громкий крик.
Анна
Взрыв. Каждая клеточка разлетелась на куски, а по телу побежали волны удовольствия. И это называют любовью? Сейчас я могла поклясться, что люблю всех и вся.