– Идите наверх и соберите самое нужное. И спускайтесь к чёрному входу, – слуга говорил так буднично и спокойно, будто у него уже очень давно был этот план. И хотя омега не понимал, что происходит, он молча кивнул и ушёл на мансарду.
Через пятнадцать минут Вико уже посадил его в такси.
– Отдайте мне Ваш телефон. Не выходите в соцсети, вообще не проявляйте никакую активность. Тогда Иво не найдёт Вас.
– А ты?
– А я как-нибудь отбрехаюсь, не волнуйтесь обо мне. Езжайте и не думайте ни о чём. Тут он Вам жизни не даст, я знаю своего господина. Так и будет Вас мучить, а быть с ним.
Слуга забрал телефон у юноши и убрал в карман. Ни сказав больше ни слова, он захлопнул дверь машины и, проводив её взглядом, вернулся в дом.
Постояв у двери в гостиную, понял, что Иво с Жаком всё ещё разговаривают. Выдохнув и успокоив бьющееся в висках сердце, вернулся на кухню к кипящему супу.
У Вислава
Уже в такси юноша пришёл в себя.
Куда его везли? Что вообще произошло? Почему Вико так быстро среагировал и отправил его куда-то? А куда, собственно?
– Извините, – робко обратился к таксисту паренёк. – А куда мы едем?
Мужчина немного опешил от такого вопроса, но кивнул в телефон на приборной панели, в котором значился номер заказа и все необходимые данные.
– Улица Карло дель Прете, 37. А что, Вы в другое место заказывали?
– А? Нет, именно туда, спасибо, – кивнул юноша и откинулся на спинку сидения. Алек не знал такой улицы, да и в том районе, где они сейчас ехали, никогда раньше не бывал.
На то, чтобы расплатиться с таксистом, Вико дал ему наличные деньги. Всё выглядело так, будто это был заранее подготовленный план.
Вдруг в груди похолодело. А если Иво решил от него избавиться? Убить и, не теряя положения статусного вдовца, снова сойтись с Жаком и жить припеваючи?
Алексо уже хотел было попросить таксиста остановиться где-нибудь в другом месте, но тот затормозил, паркуясь у четырёхэтажного дома.
– Приехали.
Парень расплатился и, с секунду помявшись, вышел. И почему Вико отправил его именно сюда? Кто здесь живёт вообще? Хоть бы сказал, что дальше делать.
Алек огляделся, но улица была пуста. Спальный район, одиннадцать утра, маленькая улочка. Было бы странно увидеть тут толпы людей.
Подойдя к подъезду, парень прочитал фамилии на табличке со звонками.
– Пелегатти, Тотти, Янковски, Эспозито, – произнёс он вслух и вздрогнул, снова вернувшись к третьей строчке. Янковски. Неужели здесь и жил брат его супруга? Стало ещё тревожнее, но паренёк всё же позвонил.
Звонил он долго и безрезультатно. Может, ему надо было совсем не сюда?
– Юноша, к кому ты так рвёшься? – выглянул из окна первого этажа милый дедушка.
– Простите, я к мистеру Янковски.
– Тю, миленький мой, так он на работе до самого вечера. Ты что ж в такое-то время к нему пришёл?
– А… Я не знал. Мне просто очень к нему нужно. Я первый раз в городе, мне больше некуда идти, – врал как сивый мерин, в надежде, что старичок впустит его в дом по доброте душевной. Такие дедушки обычно жаловали гостей. Иначе и вправду придётся куковать тут до вечера, чтоб выяснить, что происходит.
– Надо же, – взмахнул руками мужчина. – Ну не сидеть же тебе на улице. Проходи, я сейчас, – он скрылся из виду, а спустя секунд десять звякнул домофон, оповещая о том, что дверь открыта. – А кем же ты приходишься нашему Виславу?
– Я кузен, приехал из Флоренции, пока у меня каникулы летние. И как-то не подумал, что у него работа в это время. Знаете, когда месяц живешь безо всяких расписаний, забываешь о том, что у других оно есть, – паренёк постарался выдавить из себя максимально глупый вид. И, кажется, ему вполне поверили.
– Ох, молодёжь, – усмехнулся старичок, проводя юношу прямиком в кухню, – Ветреные вы головы, что тут скажешь? – он поставил чайник кипеть и стал хлопотать, накрывая на стол. – Кузен, значит?
– Да, меня Алек зовут.
– Приятно. Мистер Эспозито. Но можешь звать просто Лонзо. Ты присаживайся, не стесняйся.
– Спасибо, – блондин опустился на диванчик и потянулся за печеньем в миске, получив одобрительный кивок от мужчины. Кухня была небольшая, для двоих, но очень уютная. В ней чувствовалась та неуловимая старина, будто время остановилось лет двадцать назад, и не шло дальше. На плите кипел самый обычный металлический чайник, даже не электрический. На окнах висели цветастые шторки, а подоконник и металлическое крепление снаружи ломились от обилия цветов в горшках. Из распахнутого настежь окна шло пахучее летнее тепло, задуваемое горячим ветром.