– Ой да иди ты! – Алек махнул рукой и пошёл к воде.
Непривычный
Море и вправду было великолепным. Алек больше сидел на мелководье и плескался в лёгких волнах, вылавливая ракушки и собирая их в ладонь.
– Не сидел бы ты так под солнцем, обгоришь ведь.
– Да не, нормально, уже ж не так палит.
– Ну-ну, потом сметаной буду тебя намазывать.
– Что? – юноша поднял голову. – За что?
Вислав завис на секунду, не поняв вопроса, а после звонко рассмеялся, запрокинув голову.
– Мы мажемся ею, если обгораем. Хорошо помогает.
– Фу.
– Не знаю. Ну, я не отрицаю что-то медицинское, вроде пантенола, но сметана – натуральная.
– Для тебя это важно?
– Вообще нет, просто хотел выпендриться, – мужчина накинул на плечи Алека парео, чтоб немного прикрыть от солнца. – Я просто крайне редко сгораю, мне это не свойственно.
Паренёк отвел глаза, потому что поляк сел рядом. Совершенно не хотелось пересекаться с ним взглядами, когда он был так близко. Гораздо комфортнее было, когда Вислав не подходил, выдерживая приличную дистанцию. Но тот явно любил быть как можно ближе. Нарушая всякое личное пространство.
– Отнеси, пожалуйста, – парень высыпал ему в ладони горсть ракушек. Так он и руки освободил, и сбагрил на минуту альфу.
Но он, зараза, вернулся, быстро разложив ракушки на полотенце.
– Научить тебя плавать?
– Не нужно. Не люблю долго в воде быть.
– Ты чего опять злишься?
– Я не злюсь, – упрямо дернул ногой юноша и нахмурился. Он злился.
– Ну я же вижу, что ты нервный очень.
– Я просто устал от тебя. Все время рядом, пытаешься приблизиться, потрогать, заговорить. Я мало общаюсь с людьми, поэтому мне не нравится, когда кто-то вторгается в моё личное пространство. Тем более по половине дня. У тебя дел своих нет, или что? Мы на море. На море положено плавать. Ну так иди плавай. Чего ты рядом со мной трешься? – Алек демонстративно отсел, чувствуя, как от злости перехватывает горло. Будто ком подкатил к корню языка и мешал нормально вдохнуть.
Омега мало грубил и повышал голос: в семье он за такое сильно получал. Поэтому старался быть как можно тише. Но в последнее время он понял, что семья уже не имеет на него такого влияния, поэтому позволял себе не просто больше обычного, а иной раз и больше дозволенного.
– Я просто думал, что тебе может быть одиноко, и ты хочешь общаться.
– Нет, я не хочу. И я не страдаю, чтоб ты знал. Я близко общался всегда только со школьным другом и старшим братом. Первый уехал заграницу, и наше общение почти сошло на нет. У него нет на меня времени. Я его понимаю. А второй вышел замуж и родил ребенка. Тоже особо нет времени болтать. Так что я привык обходиться без людей вокруг себя, – юноша поднялся и пошел к берегу, высоко поднимая ноги. – Тем более ты – альфа, и притом взрослый. Мы с тобой не одного круга общения. Поэтому отвяжись от меня, я серьезно. Дай мне разобраться в себе. И твои ухаживания, и попытки соблазнения мне тем более не сдались.
– Зачем ты пытаешься меня подцепить? – улыбнулся мужчина.
– Я не пытаюсь тебя задеть. Я просто объяснил, почему я хочу, чтоб ты не лез ко мне. Спасибо, что приехал и решил помочь, но я сам справлюсь.
– Я ведь могу завтра и не приехать после таких разговоров.
Алек сжал легкую ткань и зашёл под тень зонта.
– Не надо, – ответил одними губами.
– Что? – мужчина подошёл, но остался на расстоянии двух метров, разрыв ногой раскалённый песок, чтоб встать на прохладный слой.
– Не надо.
– Не надо приезжать?
– Не надо не приезжать.
Алек коротко поднял глаза, чтобы понять, насколько Вислав сейчас зол, но тот, на удивление, даже не хмурился.
– Значит, ты всё-таки хочешь, чтоб я был рядом.
– Не хочу, – упрямо отозвался паренёк. – Но мне так спокойнее.
– Значит, ради твоего спокойствия, буду рядом.
Алек топнул ногой в бессильной злобе.
– Почему ты такой спокойный? Я не понимаю тебя. Я смотрю на тебя второй день и не могу понять!
Вислав, который уже собирался подставить лицо солнечным лучам, удивленно обернулся.
– Ты реагируешь не так, как я привык, чтоб реагировали. Дома я получал по шапке, Иво вообще практически не реагировал. Я понимаю такие эмоции и реакции. А ты всё делаешь как-то не так!
Это были странные претензии, но Алек не мог их не высказать. Вислав вел себя не так, как ожидал юноша. А юноша теперь уже не знал, что ожидать. А когда не знаешь, как отреагируют, страшнее всего что-то делать. Даже если до этого реагировали неожиданно хорошо.
Алек просто пытался вести себя, как привык, выводя на вполне привычные эмоции, потому что по-другому просто не умел. А тут наткнулся на другую реакцию, которую просто не мог объяснить. Он же пытался подколоть, ужалить, укусить. Где ответная злость или хотя бы раздражение? Ну или как у Иво, безразличие? Почему ничего этого нет?