Потому что верные псы, которым мужчина поручил поиски мальчика, довольно быстро выяснили, какая родня у него имеется, и пошли по следам беглеца. А добрые соседи в деревне, сугубо из благих намерений, охотно рассказали о большеносом молодом человеке на чёрной ауди "какой-то там навороченной модели, я в этом не разбираюсь, если честно". И уж, конечно, нетрудно было догадаться, что это за молодой человек такой. Но проверить всё равно стоило. Потому что, конечно, было ожидаемо, что брат захочет положить глаз на Алексо, но не хотелось верить, что Вислав мог провернуть такую схему в обход брата. Подло это было как-то.
Поэтому, когда на следующий день псы доложили, что в доме брат появлялся всего один раз и, собрав вещи, уехал, а отслеживание мобильника показало, что братец ошивается у черта на куличиках, куда бы его в здравом уме и трезвой памяти не занесло бы, Иво порядком разозлился. Со средним братом у него всегда были сложные взаимоотношения. Во многом это была вина родителей, которые очень чётко показывали своё отношение к каждому из сыновей, так что у мальчиков с детского возраста было чёткое понимание, кого тут больше любят и кем больше гордятся. Вислав, кажется, и не страдал от такого положения вещей, не стремился хватать звёзды с неба и кому-то что-то доказывать, что бесило старшего брата ещё больше, который большую часть жизни только и делал, что старался всеми силами оправдать ожидания отца.
– Что-то узнал по поводу Алексо? – Жак и Вико в это время мирно пили чай на кухне, пока альфа нарезал круги по кабинету в злобных мыслях. И только теперь, спустя почти двадцать минут, вышел хотя бы глотнуть кофе перед работой.
– Да, похоже, это дело рук Славки.
– Думаешь? – блондин приложил все усилия, чтоб его голос звучал достаточно удивлённо. Всё-таки актёрских данных у него не особо хватало. – Мне кажется, не так он ему нравился, чтоб прям воровать у тебя.
– Почти уверен. Думаю, твоя статья подстрекнула его пойти ва-банк. Вроде как и так увольняют, так ещё и заберу парня, о котором давно мечтал.
– Звучит как-то совсем не в его стиле. Мне всегда казалось, что он скорее мягкий и добрый. Он же даже как политик не особо силён.
– Не знаю, у меня нет иных вариантов, зачем иначе он ему понадобился.
– Слушай, а если у него серьезные намерения? Что тогда?
– Не "если". Они у него серьёзные, – мужчина поставил кружку кофе на стол и, прихватив омегу за талию, оставил на смуглой коже открытых плеч несколько влажных поцелуев.
– И что думаешь с этим делать? Дашь ему развод? Или как? Или ты хочешь вернуть Алека сюда?
– Не знаю. Приедет сегодня Вислав, поговорю с ним. Может и отпущу их к черту, пусть едут. А на развод все равно только через три месяца после свадьбы можно подать. Думал, женюсь на нём, и всё будет нормально. А вышла такая головная боль.
– Понимаю… А если разведетесь, ты женишься на мне снова? – Жак поднял на мужчину полные надежд глаза. Омега понимал, что сейчас из-за всей этой ситуации с Виславом он попросту потеряет работу. Ему уже намекнули в редакции, когда он отозвал все материалы статьи. А с потерей работы он потеряет и статус. Он получил-то её только благодаря протекции Иво. А теперь поставил на карту всё. И если бывший супруг все же решит послать его, парень останется без всего. Без роду, без племени, без статуса, без работы, в статусе "разведён". Это крах для омеги. Это было страшно.
Но даже это было не так страшно, как потерять Иво. Потерять того, на ком он помешался. Потерять снова. Нет, он не переживёт это.
И сам Иво понимал это. Понимал, поэтому ни за что бы не бросил этого парня опять.
– Женюсь, – мужчина поцеловал омегу, притянув к себе.
Вико, быстро поняв, что явно лишний на этом празднике жизни, выскользнул из кухни, прихватив с собой чашку. Иво даже не заметил, как тот победно улыбался.
– Правда женишься? – Жак подскочил, обнимая Иво за шею.
– Обещаю. Но только если ты не будешь устраивать мне сцены ревности, как тогда. Хочу сохранить остатки мозга, которые ты не успел ещё в то время выесть.
– Обещать не могу.
– Ну, тогда и я не могу, – вздохнул мужчина, отстраняясь. Да, скандалы стали одной из главных причин развода. Не единственной, но тоже очень весомой. Жгучая ревность была вызвана патологической неуверенностью в себе и страхом одиночества. И да, Жак готов был лично перегрызть глотку любому, кто решит полезть к его возлюбленному. – Я ставлю одно условие для брака.
– Какое? – сдавленно шепнул блондин.
– Сначала я отправлю тебя к психологу. И пока ты не решишь вопрос ревности, о свадьбе даже речи не будет.
Жак кивнул. Если Иво считает, что так будет правильно, значит, так Жак и сделает.