– А вечером пойдём на ферму, поиграете с барашками.
– Барашки!
– Барашки! – парни переглянулись, захлопав в ладоши. Когда Филип выезжал на плановый вызов, он теперь брал с собой мальчишек, чтоб не оставлять их дома одних. Никто из местных не был против, парней встречали очень тепло, поили чаем с чем-нибудь сладким. А если были ещё животные, обязательно разрешали погладить.
– Да, барашки, козочки. Даже лошадки будут, наверное, – Фил поставил перед омегами тарелки каши с фруктами и отвернулся, чтобы приготовить еду для оравы животных. Так у них проходило теперь каждое утро, и альфа сам не мог поверить, что он так спокойно живёт с неродными людьми, тем более с омегами. Никакой злости, никаких внутренних противоречий. Даже уставая под вечер, он был рад, когда парни приходили к нему, пока он читал книгу или смотрел телевизор, и ложились под боком, свернувшись калачиком и о чём-то тихонько болтая.
Кажется, это называется «счастье»?
Семейные трудности
Жили они теперь на два дома: то в городе, втроем, то у родителей Вислава в деревне. И причины на то было две. Во-первых, семья довольно тяжело переживала потерю старшего сына, так что именно сейчас все особенно остро нуждались друг в друге, в поддержке, разговорах. Каждый хотел знать, что он не один.
Во-вторых, Яше, большую часть жизни прожившему с дедушками, сложно было сразу переехать к отцу, он быстро заскучал по родным и чувствовал себя неуютно в новой квартире.
Поэтому как минимум раз в неделю Вислав собирал своё маленькое семейство и вёз за город. Родители пытались уговорить его остаться с ними насовсем. Мол, и до работы ближе, и ребёнку так спокойнее будет. Но мужчина был резко против такой идеи, считая, что жить всем вместе и неудобно, и неправильно. Каждый должен жить в своём маленьком кругу.
К тому же семья плохо приняла Алека, и это было, наверное, самым важным и весомым аргументом. Родители Вислава сразу обозначили своё отношение: этого подростка они не готовы здесь терпеть. Поэтому вели себя с ним холодно и иной раз даже грубо. Альфе было тяжело каждые выходные наблюдать, как папа сначала методично цепляется и придирается к пареньку, провоцируя того на ответную реакцию и выводя на эмоции, а после с каким-то садистским наслаждением смотрит, как младший омега взрывается и начинает скандалить. Обычно это заканчивалось тем, что Ипполит почти картинно жаловался сыну и мужу на "наглого малолетку, который повышает на него голос из-за простого замечания".
Вислав скрипел зубами, но терпел, не смея грубо ответить папе. С родителями у него всегда были натянутые отношения, а теперь непонимание достигло своего пика. Наверное, любое общение давно бы сошло до формальностей и приездов раз в год на праздник, но ситуацию сдерживал Яша. Именно он был тем звеном, которое позволяло этому давно пробитому судну под названием «семья» кое-как удерживаться на плаву.
Все это видели и понимали, но никто не хотел до конца признавать. Алек тоже молчал, считая, что не должен накручивать Вислава ещё больше, ведь это может привести к разрыву взаимоотношений с семьёй. Хотя, признаться, ему очень хотелось это сделать, потому что ссоры с Ипполитом не прибавляли душевного спокойствия. Каждый раз он старался не оставаться наедине с мужчиной, всегда держался Вислава или Яши, при которых скандалы обычно не затевались. Часто сидел в саду во время общего вечернего застолья, чтоб не выслушивать за едой очередные претензии насчёт того, что же в этот раз он не так сделал или сказал.
Удивительно, что больше всего он боялся именно того, что его не примет Яша, а тот как раз принял его довольно тепло. Сначала, конечно, и побаивался, и ревновал к нему отца, и неохотно общался, но уже спустя месяц это ушло. Всё-таки годы общения с младшими братьями научили паренька находить общий язык почти с любым ребёнком. Милее всего было видеть, как мальчишка защищал Алека перед дедушкой, по-детски пытаясь доказать, что Ипполит не прав. Но, кажется, мужчину это не особо трогало, и он продолжал доставать парня. Зато очень грело душу равно и юному омеге, и Виславу, который переживал не меньше
– Ви, я не поеду с вами сегодня, ладно? Лучше дома посижу, приберусь, еду приготовлю, – парень заглянул в их спальню, где Вислав гладил водолазку. – Что-то голова болит, да и настроения нет.