— Совершенно не представляю, о чем ты говоришь. — Брэндон попытался все отрицать и выставить ее дурочкой, но побледнел и тяжело опустился в кресло. Пока он доставал сигарету, Аллегра заметила, что руки у него дрожат.
— Все правильно, Брэндон, ты и должен нервничать. На твоем месте я бы заволновалась, — заметила она, наблюдая за ним. — Какой смысл в твоей лжи? Мы ведь даже не женаты, зачем утруждать себя обманом? Почему нельзя было просто сказать, что между нами все кончено, не дожидаясь, пока дело зайдет так далеко?
— Далеко? Как это? — Брэндон попытался изобразить растерянность. Он был бы рад намекнуть, что она просто свихнулась, но ему не хватало наглости. Он ясно видел, что Аллегра вне себя от ярости.
— Так далеко, как в этот уик-энд, в «Фэрмаунте». Неужели я должна произнести все по слогам?
Длинные светлые волосы Аллегры разметались но плечам, и она даже не догадывалась, как привлекательно выглядит в облегающих джинсах и старенькой голубой футболке.
— Да что все это значит?
Видимо, Брэндон решил держаться до последнего. Аллегра взглянула на него с нескрываемым презрением.
— Ну хорошо, ты хочешь, чтобы я все объяснила — я готова, хотя на твоем месте не стала бы настаивать. В пятницу вечером я позвонила тебе в офис, и секретарша сказала, что ты улетел в Сан-Франциско навестить девочек. И я по наивности решила сделать тебе сюрприз. Сдала билет до Лос-Анжелеса и купила другой, до Сан-Франциско.
По мере того как Аллегра говорила, Брэндон все больше бледнел, но пытался сохранять внешнее спокойствие, закурил и посмотрел на Аллегру прищурившись.
— Я прилетела в Сан-Франциско, — продолжала Аллегра. — Полет был отвратительный, вылет задержали, но от подробностей я тебя, так и быть, избавлю. До «Фэрмаунта» я добралась к половине двенадцатого, дело было в пятницу, и я хотела сделать тебе сюрприз — раздеться и залезть в твою постель. У стойки я представилась как миссис Эдвардс, и мне выдали ключи.
Брэндон потушил сигарету, раздавив ее в пепельнице.
— Им не следовало так поступать, — буркнул он с раздражением.
— Возможно, — грустно сказала Аллегра. История была не из приятных, и она словно переживала все заново. — Как бы то ни было, я открыла дверь своим ключом и вошла в номер. Мне здорово повезло — тебя и твоей подружки не было в номере. Сначала я подумала, что мне дали не тот ключ, но потом узнала твой пиджак и кейс. Однако я не узнала множество других вещей. Было только ясно, что они принадлежат не мне, не Ники, не Стефани и даже не Джоанне. Так чьи это были вещи, Брэндон? Стоит мне тебя спрашивать или просто остановимся на этом, и дело с концом?
И она молча посмотрела на него в упор. Брэндон тоже молчал, пытаясь найти нужные слова, но слова не шли.
— Напрасно ты туда заявилась, Аллегра, — сказал он наконец.
Ответ был столь неожиданным, что Аллегра даже испугалась.
— Это еще почему?
— Тебя не приглашали. Видишь ли, ты получила именно то, чего заслуживала, — учитывая, что нагрянула незваной. Когда ты уезжаешь в командировку, я же не являюсь к тебе ни с того ни с сего. Я не твоя собственность, а ты не моя, мы не муж и жена, каждый из нас имеет право жить по-своему.
— Вот как? — Аллегра искренне изумилась тому. — Я думала, что мы более или менее… как эго в наше время называется… стабильная пара? Или это уже в прошлом? Тогда кто мы? Я считала, что мы оба существа моногамные, но, видно, я ошибалась.
Брэндон встал.
— Я не обязан тебе ничего объяснять, мы не женаты.
— Это верно, — согласилась Аллегра, наблюдая за ним. — Ты женат на другой женщине.
— Так вот что тебя больше всего гложет? То, что я берегу свою независимость? Я не принадлежу ни тебе, ни кому-то еще, я сам по себе. Ты мне не хозяйка — ни ты, ни твои родственнички. Я делаю то, что хочу.
Аллегра даже не догадывалась, что он затаил злобу, она и понятия не имела, что он способен на такое.
— Я вовсе не хотела сделать тебя своей собственностью, я хотела только любить тебя — ну может, еще когда-нибудь стать твоей женой.