- Ну что? – Ольга ждала результат. Повернулась к ней и покачала головой:
- Не работает, - посмотрела на Ангела, который опять тянулся к пирожному, - сломалась твоя игрушка! Что делать будем? – Он пожал плечами, почесал свой затылок и выдал очередной случайный набор слов:
- Даль, тропа, время, эльмарин, помощь, отрицание…
Я перестала его слушать, у меня начала болеть голова и я обратилась к Ольге:
- Слушай, а давай я тебе пониматель дам и ты с ним сама поговоришь?
- Не-е-т, - со смехом отказалась она, - это твоя свадьба, - она вдруг подняла взгляд и задумчиво стала смотреть в коридор, спиной к которому я сидела, - а знаешь, Лиль, я пожалуй, тоже больничный себе попрошу.
- Зачем? Плохо себя чувствуешь? – я посмотрела на нее с тревогой.
- Пока нет, но скоро буду. Свадьба твоя, похоже, очень затянется, - она качнула головой в сторону коридора, - вот к нам уже и тамада подтянулся. Внимательно слушавший нас Ангел, поедая пирожное, до которого он все-таки добрался, и сидевший тихо, не желая быть опять от него оторванным, проследив Ольгин взгляд, повернул голову и замер, с откушенным, но еще не прожеванным куском так полюбившегося ему шоколадного эклера. Я очень медленно повернулась в сторону коридора и увидела того, кого моя сестра определила как главного распорядителя нашего, и без него, «веселого» праздника.
Глава четвертая
Вид, стоящего в проходе «тамады» вызывал вполне обоснованные сомнения в том, что наш «праздник» пройдем мирно. Ростом немного выше нашего Ангела, но значительно шире его в плечах, гладко зачесанные рыжие волосы; одежда темно-синего цвета, своим фасоном очень сильно напоминала костюмчик Ангела, что позволяло делать вывод о том, что явились они из одного места. Взгляд, мельком брошенный на побледневшего Ангела, подсказал, что вероятнее всего они даже знакомы. На груди у гостя висел медальон, напоминающий чем-то «ангельский», отличался большим размером и набором разноцветных камней. На указательном пальце левой руки, в которой он держал банку с Эльмой, я заметила уже известный нам пониматель.
Но если при взгляде на Ангела хотелось улыбаться, то от этого господина - быстро и далеко бежать, а потом еще и понадежнее спрятаться. Выражение его, безусловно красивого, лица говорило, что гость наш крайне зол и настроен решительно.
И повел он себя, на мой взгляд, немного невежливо. Наверняка у него были на то важные причины, но мы их еще не знали. Не поздоровавшись и не представившись, он с яростным видом осмотрел нашу компанию, сморщился с какой-то брезгливостью, осмотрев нас с Ольгой и, устремив пристальный взгляд на застывшего Ангела, который быстро-быстро дожевывал пирожное, рванулся к нему, взмахнув рыжей косищей, не уступающей по длине «ангельской». При этом тряс банкой так, что я всерьез начала опасаться за Эльму – как бы она из банки не выскочила.
Ольга поерзала на диване.
- Оль, сиди спокойно! – ее шевеление действовало на мои и так уже пошатнувшиеся нервы.
- Я в туалет хочу, - прошептала она мне на ухо.
- Ну так иди, - посмотрела на нее.
- Я что-то побаиваюсь. Как я понимаю, этот бешеный тоже оттуда…из туалета пришел… а если еще кто-нибудь заявиться? – она посмотрела на меня просительно, - пойдем со мной?
- С тобой в туалет? Я пока не хочу, да и оставлять их тут одних – мало ли что?
- Да что – что? Ничего с ними не случится – видишь, разбираются мальчики. Я быстренько. А ты рядом с дверью просто постоишь и все.
- Ладно, пойдем, я тогда чайник поставлю. Что-то уже коньяк не хочется больше. – Мы тихо встали, стараясь не привлекать внимания этих орущих «мальчиков». Хотя орал только Бешеный, а Ангел иногда только огрызался – что он говорил, я не понимала, но выглядело все именно так.
Мы вышли из комнаты и повели Олю в туалет. Осторожно заглянули в распахнутую дверь – там никого, слава Богу, больше не было. Зато была кровь, остатки эльминой земли, полотенце в раковине и осколки горшка. Ольга сморщилась: