— Звал меня, Жорик?
Директор поперхнулся от такой наглой фамильярности, а Олег от души рассмеялся.
— А ну-ка дыхни… — Георгий привстал со стула и поднес свой нос крючком, к аленьким губкам. — Ах, ты ж дрянь! Ты что — коньяк пила?!
— Чуть-чуть. Две капельки… Я больше не буду, — заныла Анюта и незаметно наступила туфелькой на Жорины кеды. — Прости меня, хозяин… Я отработаю.
— Садись рядом, Анечка, — Профессор показал ей на соседний стул. — Ты ведь послушная девочка, — сказала, что не будешь, значит — не будешь. Правда, Абрамович?
Жора покраснел как рак и, вращая глазами, развел руками:
— Что бы это было в первый и последний раз! Чудо, ты меня поняло?!
— А то… Я что — дура что ли?
— Аня, это все такие мелочи, — Олег снова начал махать деньгами, но уже перед курносым носиком девушки. — Расскажи нам солнышко, какие вы там монетки у себя находите?
— Точно такие же. Только там дядька не с бородой, а с усами.
От этих слов по неспортивному телу Профессора, словно ток пробежал, и он встрепенулся.
— А ты уверена, что у дядьки усы были?! — У Олега ясно возник перед глазами образ великого Петра Первого.
Тонкая женская натура, сразу почувствовала слабину мужчины. Пусть это были и не любовные флюиды, а всего лишь денежная страсть, но нервозность человека в очках она почувствовала моментально и крепко сжала козыри в руках.
— А я точно и не помню, чего там у него нарисовано было… — ответила девушка, искоса поглядывая на хозяина.
— Э-э… Жора! Принеси коньячку, будь другом…. А?
— Аню… — выпучив от такого унижения глаза, Георгий снова собрался заорать на безалаберную сотрудницу.
— Тихо, Жора. Я тебя лично прошу. Принеси…
Глава 2
Георгий резко встал, и в раздражении пнул ногой стул.
— Запомни этот момент, детка, — Он вышел из — за стола и наклонился к ее ушку. — Сам директор за тобой ухаживает…
— Да я и сама могу, — вяло возразила девушка, лениво приподнимаясь со стула.
— Сиди Анечка, — удержал ее Профессор, — рассказывай, сколько их у тебя?
— Кого? — покраснела официантка, и зачем-то спрятала руки под стол.
— Ни кого, а чего…. Улавливаешь разницу?
— А-а…. Так это вы о монетах… — облегченно вздохнула Анечка. — Так нет их уже.
— Это как уже их нет? — Олега кинуло в пот.
— Недели две назад приехал хромой дядька, и скупил все.
— Гэ-гэ, — вот и все что смог вымолвить Профессор в тот момент.
'Болт! Это был точно он. Хромал недавно, хвастался Петровским рублем. '- На базар принесли…', вот ведь рожа хитрая — опередил меня гад….'
— Господин Профессор, прошу, — Жора низко поклонился и поставил на стол три фужера и полбутылки коньяка. — Так ты говоришь, две капельки выпила, Нюся?
— Ну… — Анюта с удивлением посмотрела на полупустую бутылку. — Темнота там была сплошная, не видать ничего. Может трошки и больше взяла…
— Жора! Да не будь ты скрягой, садись друг, выпьем.
Олег уже отошел от печального известия и решил брать крепость осадой.
— Анюта, ведь вы их в огороде находили, не правда ли?
— Ну, да… — Девушка была поглощена захватывающим зрелищем. Она в оба глаза наблюдала, как Жора разливает темно-коричневую жидкость по фужерам.
— За успех! — молодцевато произнес Георгий, поднимая бокал.
— Одну секунду, — никак не унимался Олег. — Так может Анечка, мы их там вместе поищем?
— Нет, нет, никак нельзя, — отмахнулась от него девушка. — Картошка сейчас там. Да и мама у меня строгая — не пустит.
— Фу-ух, вздрогнули! — Георгий нетерпеливо поднес к губам фужер.
И тут колокольчик над дверью забил набатом. Дверь распахнулась и на пороге предстала очень симпатичная, но злая как фурия, молодая женщина — супруга Жоры, Рита. Ее черные глазища метали молнии, а монгольские скулы, обтянутые смуглой кожей, ходили желваками.
— Ну конечно! Весь бордель в сборе!
Жора с Олегом быстро поставили фужеры на стол, а Анюта наоборот мгновенно опрокинула содержимое бокала в рот.
— Ты еще здесь?! — прошипела супруга, подкрадываясь пантерой, к не такой уж и бедной овечке.
— Рита Абрамовна, я же ничего плохого не сделала, — посоловевшими глазами уставилась на нее Анечка.
— Вон отсюда!
— Риточка, тут у Олежки такое горе случилось… — подмигивая правым глазам товарищу, попытался остановить свою супругу директор. — От него Танюша ушла, представляешь…. Господи, какое горе!
— Жора! — запротестовал Олег, — ты вообще иногда думаешь что говоришь?
— Да ладно тебе, Ритуля ведь свой человек — ей можно рассказать, — подмигивание Георгия уже подкреплялось показыванием кулака.