У Лиззи сложилось впечатление, что в жизни Александры есть много такого, чем она еще не готова с ними поделиться.
Кончилось тем, что девушкам не позволили расплатиться ни за сэндвичи с сыром, ни за кофе, и Лиззи с Мэг почувствовали, что вошли в «семью», частью которой уже была Александра.
Отдохнув, они отправились обратно в школу.
– Мне не терпится узнать еще что-нибудь новое, помимо готовки, – сказала Лиззи. – Не думаю, что я когда-нибудь добьюсь каких-то успехов в этой области. Быть может, мне повезет с цветами и шитьем? Все-таки это мое хобби.
По крайней мере, в своем умении владеть иглой Лиззи не сомневалась. Она постоянно расшивала для матери салфетки, украшала кружевом носовые платки и делала другие столь же милые, сколь и абсолютно бесполезные вещицы. Она всегда шила одежду для своих кукол и даже – хотя мать этого совсем не поощряла – мастерила кое-что и для себя.
– И мне нравится шить, – отозвалась Александра. – Это особенно легко, когда у тебя есть где развернуться. А швейная машинка у тебя есть?
Лиззи ужасно не хватало сейчас швейной машины. Свою девушка оставила у родителей.
– А ты сама шьешь себе одежду? – спросила она у Александры. Ей очень хотелось расспросить новую подругу о ее броском наряде.
– Отчасти да. Но большей частью перешиваю разные тряпки. – Александра слегка нахмурилась. – Моя жизнь на самом деле может показаться очень странной, когда начинаешь рассказывать о ней другим. Хотя по мне, так она вполне нормальная.
Лиззи открыла было рот, чтобы задать еще вопрос, но тут же себя остановила. Как так получилось, что эта лощеная, аристократичная девушка, которая им только что призналась, что очень богата, вынуждена экономить деньги? Пожав плечами, Лиззи молча пошла дальше, надеясь, что очень скоро ей удастся это выяснить.
Глава 2
Лиззи ехала на автобусе к дому тетушки Джины, заранее попросив кондуктора сообщить ей, когда надо выходить. Усталая, но очень довольная, она вспоминала прошедший день.
Во-первых, в лице Мэг и Александры она, похоже, нашла новых подруг, что было очень важно. Ее лучшая подруга по школе Сара уехала учиться на медсестру, и Лиззи крайне ее не хватало.
Во-вторых, хотя требовательная мадам Уилсон и наводила на нее страх, но все же в сравнении с отдельными девицами с их курса, которые как будто на кухню никогда не заходили, Лиззи кое-что смыслила в готовке, а потому надеялась не стать объектом для саркастических замечаний их наставницы.
Проезжая по улицам, Лиззи заметила несколько указателей: к универмагу Harrods (в котором она бывала с матерью) и к музею Виктории и Альберта[4] (в котором ни разу не была). Несмотря на всю усталость, она испытывала возбуждение и приятное волнение оттого, что оказалась в Лондоне.
В нужном месте выйдя из автобуса, Лиззи с достаточной уверенностью зашагала по улице в небольшой тупик, где, насколько она успела запомнить, и жила ее тетя Джина. Вскоре девушка уже поднялась на крыльцо и, раз уж ей не дали ключа, громко постучала в дверь.
– О, это ты, дорогуша?! – воскликнула Джина, увидев ее за порогом. – Как ты рано вернулась!
Поскольку после урока французского и занятия по составлению букетов девушки успели еще изрядно поболтать, была уже половина пятого. Некоторые сокурсницы заторопились на чайные посиделки, бывшие непременной частью их светской жизни. Так что самой Лиззи вовсе не казалось, что она освободилась рано.
– Надеюсь, я не пришла не вовремя?
– Ну что ты, даже не бери в голову! – улыбнулась Джина, впрочем, явно слегка расстроенная. – Заходи. Ко мне друг зашел на чай. Уверена, что очень скоро ты избавишься от всей этой французской чепухи и займешься чем-то более полезным.
Родители привезли сюда Лиззи накануне вечером, так что она уже примерно ориентировалась в квартире Джины, куда сама тетушка вселилась совсем недавно. Хотя Джина являлась маминой младшей сестрой, между ними было очень мало общего, а потому семейные встречи у них случались крайне редко.
Сняв у себя в комнате верхнюю одежду, Лиззи прошла в небольшую гостиную в передней части дома. Там на диване сидели Джина и некий мужчина. На маленьком столике перед ними стояли два чайных прибора, причем Лиззи заметила, что одна из чашек опрокинута.
– Давайте я вас друг другу представлю, – сказала Джина, вместе с гостем поднявшись навстречу девушке. – Барри, это Лиззи, или Элизабет, как предпочитает называть ее мать. Лиззи, это Барри.
Барри поцеловал девушке руку.
– И какое же имя предпочитаете вы? – уточнил он.
– Лиззи, – ответила она, пытаясь отнять руку и потерпев поражение.