— Почти нет. На двух из них чуть осыпались края, и только.
— Так… — Энгельбах шагнул к Шарме. — Доктор Шарма, я должен поздравить вас.
— С чем?
— С вашей находкой. — Энгельбах крепко пожал Шарме руку и повернулся к остальным. Старика было не узнать. Он весь подобрался, как перед прыжком. Загоревшимся, помолодевшим взглядом он обвел коллег: — Друзья мои! Не могу сказать вам со всей определенностью, что мы найдем за этой дверью, но одно несомненно: нам предстоит такое серьезное дело, с которым никто из нас еще не сталкивался и вряд ли столкнется в будущем. В этой ситуации совершенно недопустимы ничье вмешательство, спешка или что-либо подобное. Единственное, что нам необходимо, это время и спокойная, сосредоточенная работа…
— К сожалению, именно времени и спокойной работы я вам обещать не могу, — мрачно заявил Шарма.
— То есть?
— Видите ли, здесь целый клубок проблем. И самая главная та, что, по всем данным, вскрыв дверь, мы выходим прямо под Большую ступу…
Ученые переглянулись.
— Вот как… — растерянно произнес Энгельбах.
— Увы, да. Измерения показывают, что за время наших работ мы продвинулись прямо к ней и находимся сейчас уже почти под ее левым скатом.
— Вы не могли ошибиться?
— Исключено. Я проверял измерения и расчеты несколько раз.
Все замолчали, и Игорь хорошо понимал почему. Большая ступа Ташинатх, находившаяся неподалеку от монастыря принцессы Чарумати, считалась величайшей святыней буддизма. Игорь много раз читал о ней и видел ее на фотографиях. Огромная каменная полусфера, увенчанная кубом с нарисованным на нем всевидящими глазами Будды и позолоченным зонтом как символом абсолютной власти Божества, была и памятником, и храмом под открытым небом. Что скрывала под собой эта монолитная беленая глыба, невесть когда и кем вознесенная на одну из террас в Больших Гималаях, не знал никто. Говорили, что эта ступа была здесь всегда и ее тайна есть недоступная человеку тайна вечности; говорили, что в ней могут быть замурованы частички сожженного тела самого Гаутамы Будды; говорили даже, что под ступой скрыт вход в легендарное царство Добра и Света — Шамбалу. Ученые от подобных предложений только кривились, но и сами никакой ясности внести не могли, так как за всю историю буддизма, за все две с половиной тысячи лет ни одна из великих ступ не вскрывалась и не была никем исследована. Ступы неприкасаемы.
— Буддизм Непала и Индии стоит на ступах как на вечном фундаменте, — продолжал Шарма. — А разрушать фундамент не позволит никто. Вот почему в нашем правительстве принято принципиальное решение — замуровать расчищенный коридор и ликвидировать все подходы к нему.
Ученые подавленно молчали. Энгельбах отвернулся к окну, его плечи поникли.
— У нас только один шанс, — помолчав, заключил Шарма. — Если мы успеем быстро и без особого шума проникнуть за дверь до сезона дождей, правительство может как бы не заметить этого. Если нет, то второго такого случая не будет. К началу сезона дождей подвалы монастыря замуруют и забьют высококачественным бетоном наглухо. И, видимо, навсегда.
— Почему все связано именно с сезоном дождей? — повернувшись от окна и, кажется, вновь оживая, спросил Энгельбах.
— Дожди заливают все подвалы и галереи монастыря доверху, так как старая система гидроизоляции давно разрушена, — объяснил Шарма. — Так что с началом дождей мы все равно работать не сможем. Да к тому времени и скрывать нашу деятельность вряд ли удастся. Богомольцы, паломники, монахи — летом вокруг ступы очень много людей. Если они хоть что-то заподозрят… Так что в любом случае нам дан месяц, от силы полтора… Теперь вы понимаете, почему мы вас так торопили и настаивали на сохранении конфиденциальности.
— Ну что ж… — Глаза Энгельбаха снова заблестели. — Все эти сообщения очень важны, но они не меняют сути дела. Когда выезд?
— Послезавтра в восемь утра, — сообщил Шарма. — До монастыря два часа на автомобиле.
— Нам необходимо докупить кое-что. — Энгельбах быстро набросал несколько строк на листке бумаги. — У нас маловато надежного упаковочного материала и, главное, активных препаратов закрепления и консервации. Вот список всего, что необходимо, и примерные адреса, где все это можно добыть. Кто возьмется?
— Очевидно, придется мне, — подал голос Тарновски. — Кажется, это по моей части.
— Благодарю вас, Дэн! — Энгельбах передал ему список и повернулся к Шарме: — Есть ли полевые дневники вашей работы?
— Да, конечно. Все здесь.
— Значит, распределяемся так, — заключил Энгельбах. — Мы с доктором Шармой садимся за полевые дневники. Доктор Бехал анализирует и дешифрует по фотографиям надписи на печатях. Что же касается мистера Сабашникова, то мы командируем его в город, который ему так не терпелось увидеть. Заодно он поможет мистеру Тарновски. Вопросов нет? Действуйте.