— Можно подумать, что это меня спасет, — пробурчала я, а Декран неожиданно притянул к своей груди и крепко обнял меня. Всхлипнула. За что он так со мной?
— Расскажи, что не так с твоей семьей? — умоляюще простонал он мне ушко. — Я все пойму, но только не молчи, прошу тебя.
— Сейчас это уже не важно, — глухо проговорила я, отстраняясь от мужчины.
И только сейчас я заметила в стороне от нас других участников казни.
Всех. Я знала абсолютно всех.
Рагнар.
Дамиан.
Луксор.
Кирст.
Все эти мужчины мои сородичи, мой народ. Рагнар — ищейка. Дамиан — боевик. Луксор — мастер иллюзий. Кирст — целитель и лучший ученик Шимара.
И все они пришли за мной.
Неужели все так и закончится?
На грифонах антимагические браслеты, а это значит, что они даже не смогут принять второй облик.
Сами же мужчины выглядели потрепанными, уставшими со ссадинами и синяками на лицах. Значит, им не разрешили воспользоваться помощью целителя. Их били.
Все это не розыгрыш, как мне хотелось думать. Все действительно правда. Всех нас сюда привели именно для того, чтобы казнить.
Дернулась к брату, но меня за локоть удержал недовольный Декран.
— Далеко собралась? — прошипел он, разворачивая к себе лицом, встряхивая за плечи. — Знаешь их? Знаешь этих ублюдков? А вчерашние? Их ты тоже знала? — он буквально плевался ядом. — Думала, что сможешь уйти от меня? Сбежать? Рассчитывала провести меня как мальчишку? — что? О чем он? Вчера меня хотели убить. — Но знаешь, не пойму одного. Почему вчера грифоны тебя скинули, если ты нужна была им живой?
— Не нужна, — проворчала недовольно я. — Никому не нужна.
Отвернула голову и снова посмотрела в сторону сородичей.
Позади грифонов линией стояли солдаты гарпий в своей боевой ипостаси, а за ними высокие заснеженные пики скал разрывали небосвод, теряясь в облаках. Наверняка, издалека и эта скала казалась в поднебесье.
Мы с Декраном стояли недалеко от края и, посмотрев вниз, я узрела бурлящий поток горной реки. Вода вздымалась, пенилась, билась о камни скал и возвращалась в речной поток. Захватывающе красиво, но страшно.
Отвела взгляд в сторону и посмотрела на брата. Губы поджаты, а взгляд лихорадочно бродил по моему телу. Наверняка, пытается найти доказательство того, что меня здесь пытали и издевались. Я покачала головой и едва заметно улыбнулась братишке. Он понял все без слов. Я почти в порядке. В глазах Рагнара светилась решимость и уверенность в своих силах. Не знаю, что они придумали, но надеюсь, чтобы хоть они выжили.
Увидела, как в нашу сторону идут телохранители с хмурыми лицами. Тоже пришли посмотреть на мой конец?
— Отпусти ее, — прорычал Рагнар, делая шаг в нашу сторону. Ему перекрыли дорогу, но он с легкостью отшвырнул гарпия. К нему подключились и другие мужчины клана.
Магии может и нет, но сила в грифоновских скованных руках была огромной.
Вот только количеством грифоны уступали.
Миг и вся четверка валяется на земле, а их ногами добивают гарпии.
— Нет! — закричала я, что есть мочи, наконец-то вырываясь из лап Декрана. — Пожалуйста, нет, не надо.
Не знаю, откуда взялись силы, но во мне будто второе дыхание открылось.
До цели мне оставалось всего пару метров, когда сверху на меня упал разгневанный князь. Только вовремя выставленная им рука не позволила ему раздавить меня. Он рывком поднял меня с земли и с ненавистью в глазах процедил:
— Так быстро хочешь сдохнуть? Жалко их? Жалко этих тварей? А вчера? Вчера они тебя пожалели, когда сбрасывали с высоты?
— Пожалуйста, — проскулила я, хватаясь за ворот его формы. — Пожалуйста, пощади их.
Не знаю, что увидел в моих глазах князь, но его короткое «прекратить» услышали все.
Грифоны лежали на земле побитые. Кровь была повсюду. К горлу снова подступила тошнота. Согнулась пополам и меня вывернуло желудочным соком прямо на княжеские ботинки.
Наступила гробовая тишина, а я только что осознала, что натворила.
Все ожидали приговора.
Но князь удивил. Действительно удивил.
— Хемминг, — громко окликнул он своего целителя. Того дважды звать не пришлось. — В Замок ее и сделай детальный осмотр. Не нравится мне ее состояние.
Что? А как же казнь?
— Ты же казнить меня хотел? — растерянно пролепетали мои губы. В горле стояла неприятная горечь.
— Даже не собирался, — он аккуратно обнял меня и стряхнул с ботинок остатки моего желудка. — Я был страшно зол на тебя и надеялся, что под страхом казни ты все-таки расскажешь мне о себе.