Прежде чем последовать за остальными женщинами, посмотрела в зеркало.
Да, я стала заметно крупнее и больше. У меня округлилось лицо, грудь увеличилась на несколько размеров, а живот для пяти месяцев, как установил срок Шимар, был слишком крупным и это нас очень сильно волновало. Сканирование ничего не дало, но это и было ожидаемо, а живот рос, как на дрожжах.
Волосы мне заплели в сложную косу и перекинули через плечо. Минимум косметики. Я позволила только подкрасить губы и глаза. Платье же выбрала нежно-сиреневого цвета, как напоминание о волосах Декрана. Он навсегда останется седым. Толика сожаления о том дне все равно грызла меня изнутри. Если бы я не сорвалась со скалы, он бы не прыгнул за мной, но тогда Декран бы не обрел своего гарпия, а я грифона. За все в этой жизни приходится платить. И пусть седые волосы это лишь маленькая плата — благодарность за наши жизни. Любить его от этого я стала не меньше.
Первый месяц осени еще радовал своими теплыми днями, поэтому ткань платья и была легкой. Верх наряда был с квадратным вырезом, подвязанный тонкой лентой под грудью, тем самым ее подчеркивая. Из-под этой ленты платье растекалось широкой волной, состоящей из двух юбок. Нижняя юбка — цельная ткань, которая очерчивала мой округлившийся живот, а вот вторая была более широкой с разрезом посредине. При ходьбе полы этой юбки развивались в разные стороны, приковывая взгляды к моему интересному положению.
Пора.
Я нервничала, но не из-за свадьбы, а из-за предстоящей встречи.
Я все решила. У меня даже чемоданы собраны в комнате. После маминой свадьбы я готова была вернуться в Гарпиевские земли, пока позволяла погода и мой срок. Тянуть дальше отъезд не имело смысла.
Мой грифон все еще рос. Но благодаря папе я уже сама могла обращаться, вот только летать у меня пока не получалось — слишком слабыми были крылья. Но у меня есть еще вся жизнь впереди, чтобы подняться в небо и разрезать облака вместе с моим гарпием.
— Ты чего опять подвисла? — мама заметила мою деятельность мысли.
— Подумала, что буду очень сильно по вам скучать, — улыбнулась ей.
— Если ты не сможешь к нам приезжать часто, то это не значит, что мы не будем навещать тебя, — фыркнула мамуля. — Мои телепорты еще подпортят нервы твоему гарпию. Сколько он восстанавливал защиту после нашего взлома?
— Мама! — расхохоталась я. Тогда действительно маги Декрана плевались и очень сильно возмущались за деятельность мамули.
— Что мама? — лениво протянула она, беря за руку. — Я между прочим, когда помогала им все возвращать назад, оставила для себя лазейку. Так что, никто не узнает, что мы пробрались на их территории. И, в конце концов, имею я право навещать собственную дочь или нет?
Как же я их всех люблю.
Церемония будет проходить в Императорском саду возле камня Судьбы, который и свяжет навсегда души родителей. И в саду уже расселись все гости.
— Мама дорогая, сколько народу! — тихо прошептала я, идя чуть позади мамы.
— Ну а что ты хотела? — мама развела в стороны руками. — Твой отец не последний грифон в Империи.
Крыть было не чем. Она права.
Тут я увидела брата, который спешил в нашу сторону. Именно он поведет маму к отцу.
Посмотрела на папу и у меня дрогнуло сердце. Любит. Всей душой любит маму. Седой, высокий, статный, хищный красавец и весь ее, весь мамы!
И как же я хочу, чтобы на меня триста лет спустя смотрели с такой любовью и обожанием, что замирает сердце.
Шмыгнула носом. Только бы не разреветься. Чертовы гормоны.
— О нет, — простонал Рагнар, увидев мой покрасневший нос. — Опять реветь собралась?
— Не трогай сестру, — шикнула мама. — Ей можно.
— Она сейчас ревет больше, чем в детстве, когда коленки разбивала.
— Ну, ты и сравнил! — хохотнула Селеста. — Коленки и беременность.
— Мам ты же вроде не ревела, когда была беременна ею, — задумчиво протянул Рагнар.
— А ты так часто бывал дома, что видел мое состояние? — брат стушевался. Да, его по нескольку месяцев не бывает дома. — Запомни сынок — слезы это проявление эмоций и пусть лучше они вот так выходят наружу, чем скапливаются внутри и разрывают существо на части.
Когда мы подошли к отцу, он взял маму за руку, а меня поцеловал в щечку.
— Я люблю вас, — тихо прошептала родителям.
— Доченька и мы тебя любим, — ласково проговорил папа. — Вот только, где твой женишок? — нахмурился он.
— Не знаю, — пожала я плечами.