Пока Алессандро копался на полках в поисках новинок, я заполнила его формуляр. Две оставшиеся книги Валисия Огненного, «Дело о спятившем оборотне» и «Веселая русалка», легли на мой стол.
— Можешь забирать, — кивнула я, — уже записала.
Парень просиял. Попрощавшись, он с книгами под мышкой отправился на выход.
Мой желудок сообщил, что нерадивая хозяйка снова забыла его покормить, и он в таких условиях работать отказывается. Вот же саботажник.
Пришлось вставать и идти в подсобку — ставить чайник. Железный, старый, со свистком, он, наверное, видел легендарных тварей из бездны, которыми до сих пор пугали непослушных детей. Облупившаяся по бокам синяя краска, погнутая ручка — даже представить страшно, что делали с этим чайником в свое время. Однако, несмотря ни на что, «старичок» все еще исправно работал.
Налив в большую фаянсовую кружку с крупными розовыми цветами кипяток и разбавив его холодной водой из бутылки, я вернулась за рабочий стол, залезла в пакет с пирожками. Если бы не сердобольные местные жители, их библиотекарь давно протянула бы ноги от голода. Государственная зарплата позволяла тратить деньги или на оплату жилья, или на еду. Платить за все вместе? Нет, на это мое начальство из столицы точно никогда не расщедрится. Другой работы здесь не было, на панель я идти не хотела. Приходилось трудиться в библиотеке.
Я сделала несколько глотков, откусила от пирожка. С капустой и картошкой. Отлично, до вечера доживу. А там, после встречи библиофилов, поем дома. Наверное. Если будет что есть. Два пирожка с капустой и картошкой и один — с вишней утолили голод на несколько часов. Теперь можно было вернуться к книгам. Не к работе, все равно посетителей нет, а именно к книгам. Я открыла справочник нечисти и нежити и снова стала заниматься самообразованием.
В нашем городке нечисти водилось не так уж много: русалки, кикиморы, водяные, леший и мавки. Нежити же не было совсем, что меня несказанно радовало, ибо что упырь, что вурдалак описывались в справочнике как существа не только опасные, но и крайне неприглядные. Гниющая плоть, оголенный скелет, периодически отваливающиеся части тела и прочие «радости». Такого «красавца» один раз увидишь — всю жизнь кошмары сниться будут. Если после встречи с ним выживешь, конечно.
Ближе к обеду в библиотеке появился оборотень. Небольшого роста, худой, старый, с выцветшими синими глазами, Линар Зонторский приходил дважды в неделю за периодическими изданиями, все равно, что это было: газеты, журналы или редко появляющиеся в нашем городе справочники.
В этот раз прислали всего две газеты месячной давности: «Веселые тролли» — истории из жизни охотников и рыболовов, «Легкий шаг дриады» — статьи о садоводстве и огородничестве — и один журнал, «Око богов», религиозный, не пользовавшийся популярностью в столице, а потому появлявшийся у нас довольно регулярно.
— Клуб сегодня собирается? — уточнил Линар, пока я заполняла формуляр и вносила нового посетителя в журнал.
— Да, найр Зонторский, как обычно, в пять, — ответила я.
Он кивнул и вышел. Неразговорчивый тип. Он и в клубе обычно молчал, сидел в углу и внимательно слушал, как народ обсуждает прочитанное.
До конца дня больше никто не появился. Не сказать что я была рада этому факту. Все же моя зарплата складывалась в том числе и из нагрузки. Больше посетителей — больше денег. Но и на том спасибо. Я слышала, что в дальних деревнях, где в библиотеках появлялись два-три человека в месяц, работники вообще зарплат не видели. Вот где кошмар-то. И закрыть эти библиотеки нельзя. Указ императора: чтобы в каждом населенном пункте работала такая библиотека. Есть там читатели, нет их, никого не волновало. Деньги на библиотеки исправно выделялись из бюджета, контролирующие организации смотрели в оба. Приходилось работать.
Глава 3
Профессия библиотекаря была для меня в новинку. На Земле я, сорокалетняя Мартова Вера Павловна, работала бухгалтером в небольшой строительной компании, работу свою терпеть не могла, но оставалась там сразу по нескольким причинам, одна из которых — близость к дому. Попав неожиданно в другой, фэнтезийный мир, я стала привыкать и к новому образу жизни, и к новому имени, и к новой профессии. Для меня все было в диковинку, все удивляло и порой пугало. Услышав первый раз крик грифона, я вздрогнула и с трудом подавила желание перекреститься. А вид оборотня в неполном обороте поверг меня в ступор. Хорошо хоть это была иллюстрация в книге, а не реальная встреча на улице за сутки до полнолуния.
Жизнь в городке была насыщенной, несмотря на его небольшие размеры. То две домовушки подерутся из-за перины на общем заборе, и потом кумушки обсуждают, у кого под глазом фингал лиловый, а у кого — светло-голубой. То тролли, все четверо, напьются и начнут дебоширить. Приходится вызывать охранителей порядка — кентавров. То Алессандро Нортомский, тот самый единственный наследник графа Нортомского, захочет проверить работоспособность вычитанного в художественной литературе снадобья, и воздух потом напоминает озеро, наполненное разлитыми духами. В общем, скучно тут не бывает.
До вечера в библиотеку никто не заглядывал. Но едва часы на городской башне торжественно пробили пять, намекая на возможность заканчивать рабочий день и идти наконец-то домой, как в дверь библиотеки постучали.
Первый участник клуба любителей чтения переступил порог со стулом в руках и с набитой книгами авоськой на плече. Стульев в библиотеке практически не было — не положено, в статье расходов не предусмотрено, все же роскошь это, а не необходимость, — и каждый, кто приходил сюда во вторник вечером, приносил с собой собственное сидячее место. Линар Зонторский и тетушка Алиссая приходили с табуретками. Алессандро Нортомский тащил стул. Ведьма Арина, как она всем представлялась, сухонькая, сморщенная пожилая женщина, каждый раз щелкала пальцами и усаживалась в появившееся из воздуха кресло. Оборотница Витория, симпатичная молодая вдова, обожавшая любовные романы, с моего разрешения усаживалась на подоконник. Ее тонкий стан, обтянутый шелками или чем-то потеплее, обычно служил приманкой для всех мимо проходивших мужчин. После этого в библиотеке прибавлялось посетителей, на пару дней точно.
Последняя участница клуба, невысокая тонкокостная домовушка Ангелина, всегда сидела прямо на полу.
Приходили все члены клуба вовремя. И сегодня в пять минут шестого все, как обычно, были в сборе.
Народ расселся по привычным местам, и в небольшой комнатке сразу стало тесно.
Тетушка Алиссая, как всегда, председательствовала.
— Кто какую книгу прочел на прошлой неделе? Делитесь, рассказывайте, — не вставая со своего табурета, предложила она.
«Прямо урок литературы в школе», — улыбнулась я про себя.
В дискуссиях клуба я не участвовала, практически всегда пропускала их общение мимо ушей и сидела исключительно как представитель администрации.
Вот и теперь, пока собравшиеся в библиотеке общались между собой, я думала о том, что буду есть на ужин. А ведь завтра нужно встать в шесть. Снова. На этот раз по собственной воле. Следовало зайти на почту и забрать официальные письма, адресованные мне как библиотекарю и отправленные моим начальством из столицы. Ну, или письмо, если начальство сильно разленится и решит обойтись уймой наказов в одном конверте.
На почте работала человечка, Ванеса Ронийская, округлая дама приятной наружности, как она любила о себе говорить. Невысокая, полная, голубоглазая блондинка, она в свои тридцать лет, считавшиеся в этом мире чуть ли не преклонным возрастом, не теряла надежды выскочить замуж. Зачем ей это, я не понимала. Состоятельная, свободная дама, имеющая и свой дом, и неплохой доход от сдачи в аренду участков земли, она специально устроилась на почту. Говорила, что так она будет ближе к народу, а значит, у нее появится больше шансов выйти замуж. На мой вопрос, что она нашла в том замужестве, она недоуменно пожала плечами: «А что, я хуже остальных, что ли?» На этом тема была закрыта.