Чуть раньше, когда дети еще не вернулись домой, у Керлова с нотариусом состоялся серьезный разговор. Полковник окончательно разорился, но еще имел силы улыбаться дочери, со всем тщанием скрывая свою тревогу. Но сегодня девушку беспокоило совсем другое: если отец весь вечер разговаривал с нотариусом, значит, он не мог принять Федора Лаврецкого.
— Папá, Вы ни с кем не встречались, кроме Пестова? — несколько обеспокоенно спросила она. — Федор Михайлович не приходил?
Полковник улыбнулся.
— Думается мне, что приходил. Слуга принес его карточку, но, по правде говоря, я не придал этому особого значения. — Заметив тень грусти, промелькнувшую в глазах любимой дочери, полковник поспешил добавить: — Он твой друг? И ты высоко его ценишь, правда?.. Видишь ли, я с головой ушел в подсчеты. Твой друг, вероятно, хотел решить какие-то полковые дела. Если он хотел попросить меня о чем-то, я с большим удовольствием окажу ему услугу. Для меня достаточно твоего желания.
Лиза собиралась возразить, но Пестов опередил ее.
— Смею напомнить Вам, милостивый государь, что мы еще не закончили… и Вы должны принять решение.
Дмитрий временами поглядывал то на отца, то на нотариуса. Когда мужчины направились в кабинет полковника, он снова повернулся к Лизе и с облегчением вздохнул: разговор шел не о нем. Дмитрий знал, что нотариусу известно о его пристрастии к игре, и о том, что он проигрался в пух и прах, а потому боялся, что Пестов пришел предупредить папá об этом. Как ни крути, а сын прикладывал руку к разорению семьи.
Лиза ушла в свою комнату, но неожиданно у нее разболелась порезанная рука, и девушка снова вышла в сад. Она пошла в один из его заросших уголков, где за густыми ветвями кустов скрывалась каменная скамейка. Там Лизу уже поджидал молодой поручик из полка, которым командовал ее отец. Юноша пылко схватил ладони девушки, но губы его печально подрагивали.
— Лиза, ты знаешь, что твой папá даже не выслушал меня? Он выставил меня за дверь прежде, чем я начал говорить.
— Успокойся, Феденька. Папá даже не подозревает о причине твоего визита. Это была небольшая насмешка судьбы. Ты пришел не ко времени. Сейчас у папá нотариус Пестов. Папá непременно примет тебя, но ты не должен сдаваться при первой же трудности.
— Конечно, Лизонька, но тебе неведомо, что значит быть бедным и лелеять свои мечты. Я всего боюсь… всего стыжусь.
— Замолчи, Федор! Какое значение имеют деньги? А хоть бы и имели, разве я недостаточно богата для нас двоих?
— Многие думают, что мне нужны только твои деньги.
— Важно ли нам мнение других, если наша любовь превыше всего? Деньги!.. — с невыразимым презрением продолжила Лиза. — Если бы ты видел того человека, с которым я познакомилась сегодня вечером. Митя говорит, что он миллионер, но он такой ничтожный, такой отвратительный. Осел, загубленный сокровищами! Грубый, вульгарный хам. Только титул князя и золото. Он похож на лакея.
Федор в изумлении смотрел на девушку.
— Ты познакомилась с князем Карелиным? Это самый благороднейший человек во всей России! Александра Карелина нельзя спутать со слугой. Он один из тех немногочисленных великосветских господ, которые любят землю. Он возделывает ее своими собственными руками.
— Тогда это тот самый мужик, с которым я познакомилась вечером. Федор, как ты можешь восхищаться таким человеком и расхваливать его?!
— Вероятно, это оттого, что я сам ничтожество, Лиза, вот я и восхищаюсь значительностью, могуществом и благородством. Если ты познакомишься с ним ближе, то…
— Я не собираюсь знакомиться с ним, я его презираю, а если бы познакомилась поближе, то совершенно точно возненавидела бы его. В жизни не было ничего худшего, чем разговор с этим мужиком, — и Лиза в третий раз за день рассказала о происшествии в оранжерее. — Но не будем больше говорить о нем, у нас есть темы поважнее.
Молодые люди заговорили о себе, о своем будущем, о любви, ожидавшей их впереди. Федор робко заикнулся, чтобы Лиза первой рассказала о них папá, а он поговорил бы с ним после, но девушка отказалась. Она знала, что маман непременно откажет Федору, поскольку прочит дочери богатого мужа, и понимала, что Павлы Петровны не должно быть дома, когда суженый придет просить ее руки. Сегодня Павла Петровна должна была к вечеру вернуться в Карелинку, чтобы побывать на балу у Кумазиных, а завтра снова уехать в Петербург, и Федору представлялся отличный случай спокойно поговорить с полковником. Лаврецкий согласился с планом Лизы, и молодые люди договорились встретиться на балу у Кумазиных, его близких родственников.
— Сегодня у меня дежурство, — доложил нареченной бравый поручик, — но в половине одиннадцатого я уйду из казармы, и в начале двенадцатого буду на балу.