Мужчина пожал руку, которую я ему протянула:
– Владимир Павлович, крестный невесты и друг семьи. Генерал в отставке.
Я мысленно дала себе «пять» за верную догадку.
– Вовочка, подожди! Поди сюда, – защебетала сзади мама невесты.
Она попросила генерала «щелкнуть их с мужем» на ступеньках, и вся троица немного отстала.
Наверху Гарик протянул мне руку.
– Красиво тут, скажи?
– Ага, и барышни красивые всюду, да? Ты уже ищешь новую миссис Сагателян?
Гарик обиженно фыркнул:
– Просто парой слов перекинулись. Не включай «копа из отдела нравов».
Я решительно взяла его за край рубашки.
– Гарик, давай расставим все точки над i. Мне по барабану твоя взъерошенная личная жизнь. Но я тут никого не знаю, и мне не хочется проводить время в окружении незнакомых людей, пока единственный приятель носится за юбками, как счастливый спаниель. Поэтому, раз я сделала тебе одолжение, приехав сюда, ты ни на шаг от меня не отходишь. А штопать сердечные раны будешь, когда мы вернемся в Тарасов. Ферштейн или не ферштейн?
Я думала, Гарик опять, по обыкновению, начнет стонать и жаловаться, но вместо этого он рассмеялся и покровительственно меня приобнял.
– Понял, не дурак. Я весь твой сегодня и завтра. Могу продлить наш интим и на будущее, если ты этого захочешь.
– Скорее ад замерзнет. Держи. – Я вручила другу свою легкую сумку, и мы не спеша пошли по дорожке, выложенной фигурной плиткой.
– Признайся, ты просто ревнуешь, – сказал Гарик интимным полушепотом.
Я вместо ответа ткнула его кулаком в бок.
Зданию гостевого дома «Рай» определенно не хватало изысканности. В каждой детали, даже самой пафосной и эффектной, чувствовалась экономия, которой руководствовался собственник и которая вступала в спор с замыслом дизайнера. Большая полукруглая лестница перед входом была создана для того, чтобы на ней фотографировались новобрачные. Но ее венчал довольно дешевый плексигласовый козырек, который портил все впечатление. На арочных окнах висели синтетические занавески. А ламинат в некоторых местах истерся до такой степени, что проплешины приходилось прятать неуместными коврами и напольными цветочными горшками. Но если отвлечься от этих досадных мелочей и сконцентрироваться на общей картине, место было вполне приятным.
Правда, отвлечься мне удалось ненадолго. Когда мы поднялись на второй этаж, где располагались номера, выяснилось, что на ресепшене нам с Гариком выдали один ключ на двоих.
– Ты шутишь! Общий номер?
Наверное, мой возмущенный возглас был слышен в каждом уголке этого громадного гостевого дома.
– Ну что я могу поделать? Номер заказывали давно. Предполагалось, что я буду с женой. Оп! – Гарик с разбегу прыгнул на широкую двуспальную кровать под пологом и пригласительно похлопал ладонью по покрывалу.
– Черта с два. Спать будешь на полу, кину тебе пару подушек.
– Милая, ты сама просила ни на шаг от тебя не отходить, – съязвил Гарик.
Номер выходил окнами на реку и пляж. На склоне виднелась небольшая волейбольная площадка и ряд пляжных качелей с полосатыми тентами. Я увидела, как жених с парой друзей уже бежали туда, очевидно, намереваясь искупаться. На Викторе красовались купальные шорты с принтом в виде бразильского флага.
«Интересно, он и на церемонии будет в каких-нибудь трусах?» – невольно подумала я и отошла от окна.
Гарик, не вставая с кровати, швырнул свою дорожную сумку в открытый шкаф, а я плюхнулась в смешное кресло на кривых ножках, стоящее у туалетного столика, – на удивление мягкое и удобное.
– Так. Какое у нас расписание?
Гарик сел на покрывале, обняв жилистыми ногами диванную подушку.
– Перед церемонией есть часа четыре. У тебя еще примерка платья – Марианна должна была быть одной из подружек невесты. Теперь ее платье придется надеть тебе. – Я подняла бровь, но, устав возмущаться, ничего не сказала. – Ближе к вечеру церемония на берегу, потом банкет. Все просто.
– Ладно. План такой. Я пойду узнаю насчет примерки платья и раздобуду тебе раскладушку.
– А мне что делать?
– А у тебя дело особой важности – раздобудь мне чашку кофе. Потом, так и быть, погуляем по острову, и ты поплачешься мне в жилетку.
Гарик молча упал на кровать, прижал подушку к лицу и прогудел в нее:
– Уговорила. Но я буду ныть долго, не жалуйся.
– Вот, и ладушки.
Я спустилась на первый этаж, откуда доносились возбужденные голоса. Подружки невесты фотографировались у помпезного и безвкусного фонтана в фойе. Он изображал толстенького маленького мальчика, с трудом держащего в руках громадную рыбину. Из раскрытого рта рыбины тонкой струйкой лилась зеленоватая вода, которая наполняла круглый бассейн, окружающий статую. Вода слегка отдавала затхлостью.