— Тебе известно, что Руперт женился на деньгах и деловой репутации семьи Алексы. При этом ее мнения никто не спрашивал. Другие тогда были времена, другие порядки, — отозвалась Леона.
— Ровно то же самое Руперт сейчас пытается устроить для Бойда, рассчитывая женить его на Хлое.
— Как ты не понимаешь, Робби, что я не хочу быть аргументом в споре? Ведь если дать этому ход, перессорятся все. Ты этого хочешь? Внести в стан Бланшаров раздор? Нет, меня тебе на это подбить не удастся. Пусть Бойд решает свои проблемы взаимопонимания с отцом без моего участия, — решительно заявила Леона, и ее миловидное личико нахмурилось.
Они помолчали некоторое время, потом Робби снова вспомнил о тех звенящих сокрушительных ударах, которыми наградил его Бойд во время их спортивного поединка.
— И все-таки отличная была игра, острая! — прищелкнул языком от удовольствия Робби, развалившись в кресле.
— Не люблю, когда люди гоняют друг друга, пусть даже это спорт такой, — хмуро проговорила скептически настроенная собеседница.
— Не азартный ты человек, сестренка, — укоризненно произнес Роберто.
— Да, не азартная… — согласилась она, но добавила: — И бриллианты не таскаю.
— Ну сколько можно напоминать? Я же уже во всем повинился, — пробормотал брат.
— Прости, не удержалась. Но и ты сам не провоцируй меня своими заявками на грубость, Робби! — назидательно проговорила старшая сестра.
— Вот вы где! — воскликнула Джеральдин, появившись на пороге гостевой комнаты во всем блеске своей экзальтированной экстравагантности. — Вынуждена признать, что мой племянник был сегодня просто великолепен в игре. Не знаю, как во всем прочем, но в теннисе ему действительно нет равных.
— Не могу сказать, что мне такие игры по душе, — отозвалась Леона.
— А какие игры тебе нравятся? — хитро прищурилась пожилая леди, впрочем совершенно не рассчитывая на ответ.
Леона расслышала в этом вопросе намек. Можно было предположить, что Джинти не замедлит раструбить о том, что застукала ее и Бойда целующимися, и это станет темой дня.
— Скорее бы на стол накрыли. Я жутко проголодался, — поспешил перевести тему разговора Роберто.
Джерри хитро посмотрела и на него тоже и последовала своей дорогой.
— Леона, дорогая, ты здесь?! — радостно воскликнул Бойд, появившийся незадолго до обеда.
Он подошел и легонько поцеловал ее в щеку.
— Я уже подумывала о том, чтобы собрать вещи и уехать. Но решила не привлекать к себе внимания таким поступком, поскольку вскоре все равно все разъедутся, — тихо проговорила она.
— Что за глупости? Не нужно никуда уезжать, ты всегда желанная гостья в Бруклендзе, — тоном, не терпящим возражений, произнес молодой человек.
— Но только не теперь, когда ты без моего ведома поставил меня между Рупертом и воплощением его планов, — возразила она.
— Конечно, не стану спорить, что Бруклендз принадлежит моему отцу. Но и мне тоже. Так что пусть тебя эта ситуация не смущает. Ты вольна здесь находиться столько, сколько заблагорассудится, — самоуверенно проговорил Бойд.
— Разве дело в этом? Под угрозой мои добрые отношения с твоим отцом! — Она осеклась, когда послышались голоса Джинти и ее скандалезной сестры.
Бойд мученически закатил глаза в предвкушении нежелательной встречи, а Леона поторопилась занять дальний угол гостиной, но ей не пришлось задержаться там надолго, потому что вслед за ними показался и хмурый глава клана, который, недобро посмотрев на свою гостью, проговорил:
— Не могла бы ты уделить мне пару минут для серьезного разговора?
— Конечно, — поспешила ответить Леона.
— Жду тебя в своем кабинете! — объявил он, резко развернулся и направился в хозяйское крыло, Леона устремилась за ним.
— Это касается твоей карьеры, — сразу предупредил он, когда они вошли, и указал девушке на кресло. — Тебе уже двадцать три…
— Двадцать четыре, — уточнила Леона.
— Верно, двадцать четыре, — коротко кивнул он и занял место за своим рабочим столом, напустив на себя бесстрастный начальнический вид; он даже пошуршал деловыми бумагами для острастки и, не глядя на Леону, заметил: — Мне кажется, ты созрела для повышения. Та работа, который ты сейчас занимаешься, недостойна твоих знаний, опыта и места в нашей семье. Я подыскал тебе участок, на котором бы ты могла проявить себя в полной мере… Тебя это интересует? Мне продолжать? — требовательно посмотрел он на трепетавшую от неизвестности девушку.
Леона хотела кивнуть в знак согласия. Но вместо этого ей пришлось повернуть голову в сторону двери, которая звучно распахнулась. На пороге оказался Бойд, зорким глазом рассматривавший мизансцену отцовского кабинета.
Руперт посмотрел на сына с вопросительным недовольством.
Сердце Леоны оборвалось.
— Что тут у вас? — поинтересовался Бойд.
— У меня есть деловое предложение к Леоне в связи с ее помолвкой с Питером, — чистосердечно проговорил Руперт.
— Ты хотел сказать: «в связи с ее помолвкой с Бойдом». Я прав, отец? — уточнил сын.
— Мне не до шуток, — осадил его старший.
— Я не шучу, — возразил Бойд.
— Возможно. Ты просто не понимаешь, о чем говоришь, Бойд. Ты заигрался. То ты забываешь, что ты больше не маленький мальчик, всеобщий любимец. Пришло время серьезных решений, которые необходимо принимать со всей осмотрительностью в интересах общего дела, — нравоучительно отчеканил глава семьи и, обратившись к Леоне, сказал, смягчая тон: — Ты не должна принимать это на свой счет, дорогая. Я понимаю, что ты здесь ни при чем. Мало кто в состоянии сопротивляться инициативам моего сына, если ему что-то втемяшится. Но ты должна четко сознавать, что им движет. Бойд хочет доказать мне, что волен творить все, что ему заблагорассудится. Но он не должен использовать тебя в своих целях. Я ему этого не позволю.
— Ты ошибаешься, отец! — упрямо возразил Бойд, приблизившись к отцовскому рабочему столу. — Это не дебош. Я действительно намерен жениться на Леоне. Она подходит мне больше, чем все твои протеже. Я хочу эту женщину, и никакую другую! — повысил он голос, жестом указав на забившуюся в кресло трепещущую Леону.
— Она тебе не женщина! — перекрыл его голос своим рыком Руперт. — Она ребенок еще. Твоя кузина. Она — член нашей семьи. Мало тебе женщин вокруг?!
— Руперт, позвольте… — пробормотала Леона, робко поднимаясь со своего места.
— Сиди! — заревел на нее хозяин дома. — Я еще не договорил.
— Прошу вас, только не нужно так сердиться, Руперт. Я волнуюсь за ваше сердце, — пролепетала она, с испугом глядя на его побагровевшее лицо, и бессильно опустилась обратно в кресло.
— Достаточно, отец! — резко проговорил Бойд. — Ты можешь орать на меня, но на Леону — не смей. Продолжим этот разговор, когда остынешь, — с сознанием своей силы заявил отцу молодой мужчина и, повернувшись к ней, произнес: — Идем.
Леона в нерешительности смотрела то на Руперта, то на Бойда и не могла сообразить, как следует поступить в сложившейся ситуации.
Тогда Руперт решил ей помочь, процедив:
— Тебе решать, дорогая. Но трижды подумай, в каком положении окажутся твой отец и этот молокосос Робби, которого вы все так ревностно опекаете. Их благополучие напрямую зависит от «Бланшар Даймондз».
— Прекрати, отец! Это уже совершенно бесстыдный шантаж!
— Не горячись, сынок, — успокоившись, проговорил Руперт. — Я думаю, мы с Леоной поняли друг друга, — расслабленно прибавил он и позволил себе улыбнуться, глядя на запуганную девушку. — Милая, ты можешь идти. А с Бойдом я еще потолкую.
— Нет, Леона останется! — заявил Бойд. — У меня тоже есть кое-что для нее.
— Руперт прав, поговорите без меня, — вновь попыталась она ретироваться.
— Но это касается тебя, а также твоей матери, — сообщил Бойд. — Так что присядь и выслушай. Известно ли тебе, что мой дорогой отец в свое время увивался за твоей матерью, притом делал это на глазах у своей законной супруги?