— Разумеется, — согласилась Амариллис. — Тем более что на четыре…
— На три! — протестовал паж.
Амариллис веселилась, дразня его:
— Ну, меня-то на три, а Гиацинта…
— Всё равно! — упирался Розанчик.
— Хорошо, хорошо, — успокоил его герцог. — Ты ведь такой, как мой Джордано, значит, на три. У вас обоих ещё всё впереди.
Розанчик подумав, сменил гнев на милость.
Гиацинт подвёл маркизу Матиолу к мадам Лили Тигрин, бывшей "коварной хозяйке казино". Переодевшись, та оказалась моложе и не брюнеткой, а огненно-рыжей в лёгком оранжевом платье с тигровыми полосками. Граф сделал приглашающий жест:
— Познакомьтесь, мамочки, — и тут же резко качнулся назад.
И правильно сделал! Обе "приёмные мамочки" среагировали одинаково: их руки, нацеленные потрепать "сыночка" за волосы или за ухо, сплелись вместе.
— Ну, вот и познакомились, — констатировал Гиацинт, отходя на безопасное расстояние. Две приемные мамаши одного чудовища, весело болтая, прогуливались по залу.
Позже, Матиола всё-таки добралась до своего зятя:
— Негодник! Признайся, что в оперетте ты описал нашу, документальную сцену.
— Увы, нет, мамочка, — вмешалась Виола. — Оперетта написана четыре года назад, мы тогда ещё не были знакомы!
— Да ну?! — искренне удивилась маркиза. — А очень похоже!
— Дар предвидения! — засмеялся Джордано.
Матиола с учёным видом покачала головой:
— Видимо, да…
— А ну вас всех! — Гиацинт отошёл к другой группе, где заметил Натала.
Брат Амариллис восхищённо развёл руками:
— Браво, старик! Я такого успеха давно не помню. Класс!
Гиацинт в шутку низко поклонился:
— Благодарю за тёплые слова. Ты не видел моего отца?
Натал загадочно поиграл глазами, очень похоже на сестру:
— Там они, беседуют с мэтром. У них есть один неиссякаемый предмет для беседы: разбирать тебя по косточкам. Похоже, нашли общий язык.
Граф качнул головой:
— Дай-то Бог! Вот денёк выдался сегодня. Исполнения желаний.
— А ты упирался: не хочу, не буду! С судьбой не поспоришь…
Гиацинт поднял бровь:
— Откуда такой фатализм?
— Да так… Старею, наверно. Вижу, что всё получается не так, как хочешь, а так, как должно быть…
— Даже если наоборот, — засмеялся граф. — Это какой-то мудрец сказал, не помню, кто. Так что, ты не первый это заметил, старик.
Герцог Провансальский и мэтр Жасмин действительно мило беседовали об искусстве и вообще, о жизни. Ведь управлять большой провинцией или небольшой театральной труппой — по сути, одно и то же. Неизвестно, что легче. Двое мужчин облечённых властью: режиссёр и герцог, прекрасно понимали друг друга.
38.
Накрыли стол прямо на сцене. Еда и убранство говорили о том, что торжественный вечер был не совсем экспромтом. Первый тост мэтр Жасмин поднял за "возвращение блудного сына в лоно семьи" и все присутствующие одобрительно присоединились к словам главного режиссёра.
Гиацинт, опуская бокал на стол, наклонился к Наталу и потихоньку спросил:
— Старик, скажи честно, когда ты вернулся из Бразилии, мэтр говорил то же самое?
— Как бы не так! — тоже шёпотом ответил Натал. — Он первым делом потребовал с меня шкуру ягуара, а только потом стал разговаривать.
Гиацинт посмеялся, потом вспомнил:
— Слушай, теперь-то, когда наша примадонна успокоилась, надо послать в участок. При таком количестве герцогов на квадратный метр сцены, неприлично бросать актёров в полиции на ночь?
— Угу, уже послали, не беспокойся. На банкет, боюсь, они не успеют, но это не главное, как я понимаю.
— Правильно понимаешь. Твоё здоровье!
После ужина, который затянулся за` полночь, устроили танцы. Пока Гиацинт прикидывал, прилично ли танцевать с двумя партнёршами сразу, он остался вообще один, поскольку Амариллис и Виола (чувствовавшая себя здесь лучше, чем дома) ушли танцевать в общий круг.
Натал и Гиацинт недоумённо смотрели, как девчонки лихо отплясывают какой-то немыслимый хоровод, переходящий в тарантеллу.
— Во дают! — вздохнул рядом Розанчик.
— Точно! — хором согласились двое друзей.
Матиола танцевала с Жасмином, герцог Провансальский — с Лили`, Джорджоне — с Марго, а Далия смеясь кружилась в танце с Лауром Нобилем — блистательным полковником Лавром, которого и в жизни все звали просто Полковник. Джордано Георгин рискнул пройтись в танго с красоткой Канной и был краснее её платья. Словом, когда пришла пора уезжать (около пяти утра), все расстались лучшими друзьями. И в качестве ответного визита герцог Джорджоне пригласил всех на целый день съездить во Фьезоле, на природу. В понедельник в театре выходной, и все договорились встретиться через день утром.
От ступенек театра с афишами "Лис Нуар" отъехала карета с герцогской лилией на дверце.
Правда, с красной, но какое это имеет значение!
39. Фьезоле или Прощание с Флоренцией
.
Воскресенье промелькнуло, как сон. Посетили великолепную церковь Санта Кроче.[1] Вернулись. Отдыхали до ужина, вечером гуляли по саду. Только Розанчик не примкнул к обоим этим занятиям: сидя в комнате, паж дочитывал роман "Асканио". До вечера роман успел закончиться, и не оставалось ничего другого, как лечь пораньше спать, чтобы скорее пришло завтра.
В понедельник, около восьми часов утра, две герцогские кареты встретились с тремя открытыми театральными повозками на площади возле Луговых Ворот. Труппа гастролёров "Комеди` Франсез" и жители дворца Георгин в полном составе явились на место встречи. Слуг те и другие высокие господа по обоюдному согласию оставили дома.
Обменявшись приветствиями, друзья тронулись в путь. К северной окраине Флоренции до улицы Сан Доменико и дальше на север к холму Фьезоле. Молодёжь из карет с лилиями, во главе с супругами Ориенталь, перебралась на повозку к друзьям, а "театральная элита", в лице главного режиссёра с супругой, заняла карету. Виола с Амариллис уселись спереди, править лошадьми. Натал, Гиацинт, Джордано, Розанчик и Марго разместились в самой повозке. Они ехали вслед за каретами герцога, а ещё две театральных колымаги — за ними. На средней из них бренчала гитара…
Ехали долго, наконец, широкие улицы предместий с высокими домами стали сужаться, дома с красно-оранжевыми черепичными крышами спускались всё ниже, прячась в тени олив. Вот и дорога на холм Фьезоле. Высокий — триста метров над уровнем моря, ощетинившийся кипарисами и зубцами древних стен, он выглядел интригующе. Там и дракон мог жить, и разбойники прятаться, и вообще, отличное место для шабашей, кладов и любых секретов.
Караван медленно взбирался по серпантину дороги, окружённой каменными крепостными стенами. Минуя домики жителей пригорода, простецкие, современного вида, с заборчиками и детьми на крылечках, караван добрался до остатков древнего города.
*****
Тайна Фьезоле крылась в его историческом прошлом. Древний город, бывший когда-то местом поселения этрусков, сохранился и сейчас, на одноимённом холме.
Повозки остановились на площади возле Фьезоланских ворот — каменных арок древнего входа в город. Артисты любовались с горы большущей "тарелкой" Римского амфитеатра. Построенный римлянами в первом столетии до нашей эры, он чудесно сохранился.
— Эх… — мечтательно протянул мэтр Жасмин. — Вот это зальчик! Человек на тысячу…
— На три тысячи, — сообщил герцог Джорджоне. — Там как раз три тысячи сидячих мест. У нас в Боболи амфитеатр поменьше, к тому же, перестроен.
Жасмин присвистнул:
— Неплохо! Поставить бы там какую-нибудь античную комедию… А?
— Да, — кивнул Триллиум,[2] помощник режиссёра. — Но лучше трагедию. Смешнее будет.
— Можно, — согласился мэтр. — К примеру эту вот, э… "Федру"[3]. Лили чудесно подошла бы на эту роль, а Гиацинт…