— Примета верная, — серьёзно кивнул Баобаб, жуя второй баклажан. Правда, Виола не была мальчишкой, но вся команда согласно закивала:
— Да… Точно так… Конечно.
"Юнга" смущённо улыбалась. Гиацинт сделал знак Оранжу подавать десерт.
После ужина матросы собрались на баке, обсуждая, откуда взялся непонятный циклон.
— Мда, погодка, конечно, не июльская, — качал головой Баобаб.
Веснушчатый матрос Люцерна[2] беспечно заявил:
— А может, в Африке снег выпал? Вот давление и поменялось.
— Ага, — кивнул Базиль,[3] — Может, ещё и землетрясение где-то рядом случилось?
— Почему бы и нет?
— Комета, — солидно изрёк Фенхель,[4] штурман "Дельфиниума".
Все живо заинтересовались новой гипотезой.
— Точно! Наверняка, её проделки.
— Интересно, что думает по этому поводу капитан? — рулевой Клевер обращался к боцману.
Баобаб внимательно изучал свою трубку, почерневшую от дыма, с видом гадалки, которая ищет ответ в разводах кофейной гущи. После паузы он сказал:
— Капитан считает, что это… подарок лично для нас. Команде не мешает слегка встряхнуться перед прибытием в порт.
— Отлично, — подхватил Люцерна. — Если наш капитан так дружен с повелителями стихий, нам повезло.
Пожилой матрос Вереск[5] покачал головой:
— Главное, чтобы он умел и усмирять шторма`, а не только вызывать их.
— Ты, старичок, требуешь слишком многого! — в один голос весело воскликнули Клевер и Люцерна. Баобаб поддержал их:
— Наше дело не командовать ветрами, как мы хотим, а обращать себе на пользу, какие есть!
Мысль боцмана была столь глубока, что все некоторое время молчали. Ветер усиливался…
.
[1] лозанья — итальянское блюдо похожее на толстый слоёный пирог из блинов с разнообразным (мясным, рыбным или овощным) фаршем. Блины делаются из макаронного теста, запекается всё вместе с фаршем.
[2] Люцерна — люцерна посевная (Medicado sativa)
[3] Базиль — Basill (Василий) — василёк синий (Centaurea cyanus)
[4] Фенхель — фенхель обыкновенный (Foeniculum vulgaris)
[5] Вереск — вереск обыкновенный (Calluna vulgaris)
4.
*****
Ночью бушевала гроза. Без дождя, но с громом и вспышками молний. Скорость ветра достигла двадцати метров в секунду. "Дельфиниум" нырял и взлетал на гребни волн, как настоящий дельфин. Виола восхищённо смотрела, как парус, подтянутый риф-сезнями, уменьшается, словно по волшебству. Она стояла на палубе рядом с Гиацинтом.
"Слава Богу, хоть наверх не полезла, — думал он, поглядывая на светящееся лицо жены. — Её, попробуй, удержи!"
— Поживее, ребята! Люпин, осторожней, не свались оттуда! — Послышался сердитый бас Адансона: — Торопитесь! Чертополох вам в зубы, бездельники! — Боцман повернулся и заметил Виолу: — Ты чего прохлаждаешься?! Ступай в рулевую рубку, тридцать акул тебе вдогонку! Живо!!
Капитан лишь молча проводил «юнгу» взглядом и снова обратился к управлению яхтой.
— Какой сейчас ход судна?
— Девятнадцать, — откликнулся боцман. — Лаг бросали десять минут назад.
— Девятнадцать, а скоро все двадцать узлов[1]… К утру, если повезёт, будем в Ливорно.
Гроза не прекращалась. Яхта летела вперёд, едва касаясь килем поверхности воды. Чтобы не перевернуться под ветром, убрали лишние паруса.
Ничего… Кроме бушующего моря и ветвистых молний. Через час наблюдатель доложил, что вдали по правому борту мелькнул огонёк.
Капитан спокойно кивнул.
— Фок на гитовы. Убрать марсель.
«Не то врежемся», — мысленно добавил Гиацинт.
Через полчаса капитан сам встал к штурвалу. "Дельфиниум" почувствовал руку хозяина. Вздрогнул и пошёл круче к волне. Огонь с правой стороны вырос и виделся вполне ясно. Молнии рвались с лёгким треском, распарывая ночное небо. Гром откликался совсем отдельно, как салют пушек с далёкого берега. В рулевой рубке бесшумно возникла Виола.
— Что это там светится?
— Маяк. Проходим мыс Капо-Бьянко.
— Это Корсика? Уже так близко?
— Слишком близко.
— Капитан, впереди полоса рифов! — раздался голос вахтенного.
— Спасибо… Вижу, — вполголоса ответил Гиацинт.
Штурвал завертелся. Яхта плавно вильнула, огибая подводную ловушку. Виола на миг разглядела белые гребешки мелькнувшие в нескольких десятках метров от досок штирборта.
— Всё? Прошли благополучно? — оглянулась она.
Гиацинт кивнул:
— Зови рулевого. Дальше — его дело.
Гиацинт вернулся на мостик. Вахту у штурвала принял Клевер. Баобаб довольно пыхтя трубкой, подошёл к своему морскому «крестнику»:
— Красивый манёвр, малыш. Я всегда верил, что доживу до того дня, когда ты станешь моим капитаном. Вот, дожил.
Гиацинт усмехнулся:
— Приятно слышать, крёстный. Как думаешь, сколько до итальянского берега?
— Миль пятьдесят, не больше.
— Опасно подходить ночью. В Ливорно нам надо войти в гавань при полном параде, при свете дня.
— Прикажете лечь в дрейф, капитан?
— Чуть позже. А то, чего доброго, кувыркнёмся как раз на Тосканском рейде.
— Нам это некстати! — засмеялся Баобаб.
— Точно, совсем некстати. — (Гиацинт улыбнулся, представляя, какой сюрприз ждёт команду по прибытии в порт).
— Месье Адансон! — раздался у них над головами звонкий голос.
Капитан мысленно чертыхнулся, увидев юнгу на салинге грот-мачты.
"Слезь только, сестричка! Я тебе устрою!"
— Месье Адансон, а зелёные звёзды бывают?
— Я не видел пока. Что за чушь, юнга?
Виола указала рукой прямо по курсу:
— Тогда это — что?
Гиацинт схватил подзорную трубу. Действительно, в ночи невысоко над водой мерцала зелёная звёздочка.
— Топ-огонь корабля, — бросил он, не отрываясь от окуляра трубы. — Лечь в дрейф!!
Голос боцмана загремел, повторяя команду:
— Лечь в дрейф! Тысяча акул и хвост медузы! Немедленно! О чём думает рулевой, помесь лианы с гиеной! Заснул, что ли?! К повороту!.. Паруса долой! Отдать якоря!
Матросы спешно убирали последние паруса.
Виола ловко соскользнула на палубу.
— Я же тебя просил, — тихо сказал муж. Она упрямо тряхнула чёлкой:
— Если бы я никуда не лазила (как ты просил), мы бы врезались! Кстати, во что?
— В морское чудовище. Пошли, посмотрим.
Гиацинт дал жене трубу.
— Что это, берег?
— Нет. Зелёный фонарь на мачте чужого корабля. Не маленького, судя по высоте!
— Ещё слишком темно. Ничего, кроме огня, не видно. А почему мы не могли обойти его?
— Если он стоит на рейде близко от берега, можно напороться на скалы. Кроме того, кто его знает, кто он, этот сосед? Почему без огней? Обойти его мы, конечно, смогли бы. А уйти, если понадобится?.. В любом случае, подождём до утра.
— Тут есть пираты? — Виола прятала беспокойство за легкомысленным тоном.
— Вполне могут быть. Страшно?
Она встала рядом и прижалась к мужу:
— С тобой — нет.
— А я опасаюсь, — признался Гиацинт. — Не я, всё-таки, снаряжал "Дельфиниум" в плавание. У нас меньше оружия и пушек, чем мне хотелось бы. Лучше проявить излишнюю осторожность. Это море. Здесь всё может быть.
— Но я же с тобой, — Виола успокоительно обняла его за плечи.
Капитан засмеялся, поцеловал жену и ближе притянул к себе, пока никто не видел.
.
[1] 20 узлов — приблизительно 40 км/час
5.
*****
Часам к четырём утра рассвело. Волнение на море совершенно улеглось. Чужой корабль смутно чернел в миле от них.
Мачты незнакомца постепенно проявлялись на светлеющем фоне неба. Это оказался крупный черный бриг. Сразу не поймешь по постройке — торговый или военный. Ясно, частник, строили по спецзаказу. Разглядывать его пока, кроме чаек, некому. "Дельфиниум" спал. Лишь двое матросов стояли вахту, лениво играя в карты на баке.