Салли Лионс
Свадебный марш
1
Бедная Нэнси, бедная Нэнси, бедная, бедная… Казалось, эти слова преследуют ее повсюду: на работе, в магазине, на улице… Даже клен под окном шуршал ветками: «Бедная Нэнси, бедная…»
Три месяца назад Нэнси действительно думала, что она самая несчастная девушка на свете, и жалела себя до слез. Не проходило вечера, чтобы Нэнси не рыдала в подушку, а любой день, даже самый солнечный, казался мрачным.
Два месяца назад Нэнси уже улыбалась — слабо, неуверенно, но все же улыбалась. Жизнь уже не казалась ей конченой, она старалась не вспоминать прошлое и твердила себе: все будет хорошо, хорошо, хорошо.
А месяц назад Нэнси решила: все, что ни делается, к лучшему. Кристофер бросил меня? Я слишком хороша для него? Что ж, ему виднее, значит, судьба уберегла меня от чудовищной ошибки. Надо жить дальше. Однако повторять прежние просчеты я не намерена. Следует научиться отделять зерна от плевел, отличать ловеласа от порядочного мужчины, серьезные намерения от легкого флирта. Только вот как это сделать? Самообразование обходится слишком дорого для душевного здоровья. Нанять учителя? Нэнси представила объявление в газете: «Привлекательная девушка приглашает наставника в науке любви», — и усмехнулась. Нет, не годится: все донжуаны штата будут у ее ног. А ей нужен человек, который даст дельный совет, посвятит в святая святых мужской психологии.
Нэнси неделю мучила эта проблема, но она так ни на что и не решилась. Конец ее терзаниям положила ставшая сакраментальной фраза: «Бедная Нэнси». Услышав за спиной перешептывание коллег по работе, Нэнси решила обратиться за советом к первому мужчине, который переступит порог ее квартиры.
— Я по поводу свадебного платья.
Домофон Нэнси Уорлок по-всякому искажал голоса, но чтобы какой-то мужчина заговорил голосом Роберта Редфорда — такое случилось впервые. Почему-то по телефону она не заметила в его голосе этих низких чувственных модуляций. Нэнси сомневалась, впускать ли посетителя, но потом подумала, что вряд ли маньяк-убийца станет выбирать жертву по газетным объявлениям. К тому же за три дня, прошедших с момента публикации ее объявления, этот звонок оказался единственным. Нэнси сверилась с записью в блокноте, лежащем возле телефона.
— Мистер Майсден?
— Да.
— Поднимайтесь.
Нэнси нажала кнопку домофона и слегка приоткрыла дверь, дожидаясь, пока гость преодолеет два лестничных пролета. Странно, что мужчина лично покупает платье для своей невесты, но если он надеется на выгодную сделку, то обратился по адресу. Нэнси готова была согласиться на любую цену, даже продать платье себе в убыток, лишь бы только оно больше не мозолило ей глаза.
Вскоре перед Нэнси предстал красавец-супермен, шесть футов сплошных мускулов и сексапильности, упакованные в потертую кожаную куртку и обтягивающие линялые джинсы.
— Вы Нэнси? — Он сверился с бумажкой, которую держал в руке. — Нэнси Уорлок?
— Да.
— А я Бретт Майсден. Вы собираетесь вынести платье сюда, на площадку? — Мужчина разглядывал Нэнси в щель приоткрытой двери.
— Ой, конечно нет, извините. — Ну почему в присутствии привлекательного мужчины я всегда превращаюсь в недотепу? — Сейчас открою, только сниму цепочку.
Непреднамеренно захлопнув дверь перед самым носом гостя, Нэнси повозилась с цепочкой и открыла дверь снова, с облегчением увидев, что потенциальный покупатель не сбежал.
— Проходите в гостиную, платье разложено на диване.
В гостиной Бретт не спеша окинул Нэнси от макушки до ступней долгим оценивающим взглядом.
— Вы почти такая же.
— Такая же?
Бретт обошел вокруг Нэнси, чтобы рассмотреть ее получше, и ей вдруг показалось, что под его взглядом одежда на ней становится прозрачной. Что делать: удрать, завизжать или не обратить внимания?
— Вы в лучшей форме, чем Вайолетт, но, думаю, это не суть важно. По-моему, юбка достаточно свободная.
— А, вы хотите сказать, что у меня примерно тот же размер, что и у вашей невесты?
Ситуация оказалась еще более неловкой, чем Нэнси представляла. Есть же, кажется, некое правило, что жених не должен видеть платья невесты до свадьбы?
— У меня нет невесты.
Бретт подошел к платью, которое Нэнси разложила на диване, обитом цветастым ситцем.
— Тогда зачем… — Она поспешила закрыть рот, сообразив, что в ее же интересах как продавца обуздать любопытство.
— Платье нужно моей сестре. Она купила себе свадебный наряд в Париже, но забыла в гостинице. По ошибке ее багаж отправили в Австралию. Свадьба на носу, а никто не может сказать, прибудет ли платье вовремя. Сестра решила не рисковать и поручила мне купить ей платье.
— Не повезло, — пролепетала Нэнси. Она пока не поняла, понравилось визитеру платье или нет.
Со смущенным видом школьника, застигнутого за подглядыванием под юбку учительницы, Бретт двумя пальцами приподнял подол платья.
Нэнси сочла нужным его подбодрить:
— Очень мило, что вы взялись помочь сестре.
— Я просматривал колонку частных объявлений — искал, не продает ли кто билеты на чемпионат страны по регби, — и случайно наткнулся на ваше объявление.
— Когда свадьба?
Нэнси хотелось сказать что-нибудь такое, что поощрило бы Бретта к покупке, но она смутилась под очередным оценивающим взглядом.
— В этот уик-энд.
— А почему ваша сестра поручила вам купить платье, а не занялась этим сама?
— Моя сестра — особа занятая, она тележурналистка. Сейчас она где-то в дебрях Амазонки, делает очередной репортаж.
— Бедняжка, наверное, сильно волнуется…
Бретт лишь ухмыльнулся.
Глядя на гостя, Нэнси пыталась представить женскую версию этого умопомрачительно красивого лица с обольстительными глазами. Если сестра хоть немного похожа на брата, жених с радостью поведет ее под венец, будь она хоть в мешке из рогожи.
— Вы говорили, платье ненадеванное?
— Нет… то есть да, оно новенькое. Я не могла сдать его в магазин, потому что подвенечные платья обратно не принимают.
— Вы собирались его надеть?
— Да.
— И что же произошло?
Тон гостя не оставлял сомнений, что он лишь поддерживает беседу, а на самом деле ему все равно. Но для Нэнси эта тема была все еще болезненной. Ничего удивительного, что блестящий Кристофер Бойд бросил тихую, незаметную Нэнси Уорлок, но Нэнси до сих пор терзала обида, что ее бросили за несколько часов до свадьбы.
— Мой жених встретил на холостяцкой вечеринке девушку своей мечты. Конечно, стриптизершей она работала только для того, чтобы заработать деньги на колледж.
— Мне очень жаль.
Вероятно, он имеет в виду: жаль, что спросил, — догадалась Нэнси.
— Это было три месяца назад, я пережила. Разумеется, моим родителям пришлось заплатить за аренду банкетного зала и куда-то девать угощение на сотню гостей.
— Насчет платья… вы уверены, что хотите его продать? То есть я хочу сказать, что такой славной девушке, как вы, наверняка еще представится случай его надеть.
— Оно занимает много места в гардеробе.
Нэнси не стала объяснять, как ей не терпится выставить злосчастное платье из своей квартиры, а в идеале — вообще из штата Оклахома.
— Почему вы назвали меня славной девушкой?
— Ну… — Бретт отвел взгляд, делая вид, будто рассматривает шитье на платье. — Мне так показалось.
Внутри у Нэнси словно что-то щелкнуло. Этот красивый самец ни за что и никогда не проявил бы интереса к девушке вроде нее. Терять ей все равно нечего, так почему бы не задать вопрос, который ее давно волнует? Как знать, может, это единственный шанс узнать наконец правду.
— Пусть так, но почему же холостым «классным парням» вроде вас не нужны «славные девушки» вроде меня?
— Мисс… Нэнси, мы не настолько хорошо знакомы…
— Нет, ответьте! Я хочу знать, чем плохи «славные девушки»?!
— Одно то, что какой-то болван вас…
— …бросил. Он бросил меня практически у алтаря, а потом попытался объяснить, что я, видите ли, слишком хороша для него.