— Значит, и с ней не разговаривал? — переспросил меня Мужчина Как Все.
Я ничего не ответил ему.
— Вот, вот, вот! В одной семье сын с матерью не поговорил, в другой — мать с сыном, в третьей — он с ней, в четвертой — она с ним.
— Да нет, я на маму не обижаюсь. У нее неприятности… Знаете, первая самостоятельная постановка…
— Я во время войны в отделе кадров в одном секретном конструкторском бюро работал. И вот у нас какая история приключилась…
Мужчина Как Все эту историю долго рассказывал, а если недолго, то так: во время войны их КБ получило ордер на отрез, и этот отрез решили отдать одному военному конструктору, которому приходилось чаще всех ездить в Комитет обороны, а у него штаны сзади были в заплатах. В общем вручили ему ордер, а этот конструктор вместо материи на штаны взял и купил отрез зеленого вискозного шелка и ночью с приятелем и женой приятеля сшили паруса для байдарки, а утром он поплыл через Химкинское водохранилище на свидание со своей любимой женщиной на этих самых зеленых парусах. Она его ждет на этой стороне, а он с той стороны подплыл к ней на зеленых парусах. А пока он причаливал к берегу и вылезал из лодки, она внимательно рассмотрела его брюки в старых заплатах, повернулась к нему спиной и ушла… А Зеленые Паруса она не увидела, понимаешь, не разглядела…
Мужчина Как Все рассказал эту историю с такими подробностями, что чувствовалось, что эти самые «зеленые паруса» произошли с каким-то близким Мужчине Как Все человеком: может, с другом или даже братом, а может быть, это сестра его была, которая всю жизнь жалела и вспоминала эти зеленые паруса. Он помолчал, а потом так и сказал:
— А сейчас она про эти зеленые паруса вспоминает и всех, кто у нее был, всю жизнь с этими парусами сравнивает. Женщины, они без красоты не могут жить. И твоя Юла пожалеет. Да она, может быть, и сейчас уже жалеет. Факт, жалеет. Не такие жалели. Они без красивой любви не могут.
— Я в энциклопедии смотрел, там нет слова «любовь», — сказал я. — Нет такого понятия. А раз в энциклопедии нет, значит… В научном словаре все понятия есть и доказательства этих понятий… Если нет доказательства чего-то, значит, этого чего-то нет… Надо о чем-то на свидании говорить, вот люди и говорят о любви… Это как про бога: все верующие говорят, что он есть, а доказать никто не может… Нет в энциклопедии. Даже слова такого нет… — повторил я с сожалением.
— Слова, может, такого и нет, — сказал мне Мужчина Как Все, — а любовь есть, — сказал он совсем бездоказательно. — Ну хочешь, я тебе докажу?.. И ты поверишь. Ты знаешь, когда люди верят по-настоящему? Когда нельзя не верить. Вот преступник запирается, значит: «Не воровал — и все! Нет у вас доказательства!» Как ему докажешь, что он воровал? А вот как: кладешь на стол краденую вещь, которую нашли у него на чердаке… И все!..
— Знаете что, — сказал я, — вы слишком лиричны… для милиции. Вот Умпа всех людей на две категории делит: на людей, которые снятся, и на людей, которым ты снишься. А может быть, нет тех, которые не снятся… Может, просто все снится…
Мужчина Как Все даже разозлился и для чего-то выдвинул ящик стола и достал из него какую-то папку. В это время зазвонил телефон, и он сказал в трубку, что сейчас придет. После этого он протянул мне папку и сказал: «Читай, я сейчас!..» — и вышел из кабинета. Я стал читать… Только непонятно для чего. (Какое-то жуткое уголовное дело в нескольких томах, а я читал только газетную статью). Молодой мужчина любил женщину, собирался на ней жениться, а она решила выйти за другого. Он ее убил. Его схватили и… Когда Мужчина Как Все вернулся в кабинет, убийцу в газетной статье уже судили и дали десять лет…
— Это же убийство, — сказал я, — а при чем здесь любовь? Обыкновенный детектив.
— А вот при том, — сказал Мужчина Как Все. — Вот если, скажем, не к ночи будет сказано, человек убил по злобе — ему вышка… Расстрел… А если из ревности… Из любви, одним словом, — не выше десяти лет. Видишь, какая разница… Значит, есть она, любовь… Не было бы — не снижали… Если нет, за что же снижать? Значит, она есть! Понимаешь, есть! Материалистически существует!