Глава 17
— Тебе понравилось у индейцев? — спросила темнокожая девочка Мелли, одна из прислуг в доме.
Кассандра вспомнила Блэк Рейн, сбежавшую с плантации только потому, что их с трудом убедили, что индейцы не причиняют неграм вреда.
— Они бывают очень жестокими, — предупредила ее Кассандра.
— Они били тебя? О, миссис Кассан-дра!
— Ты можешь называть меня Кэсси.
Она чувствовала угрызения совести. Все-таки свобода лучше безопасного рабства. Так она говорила не раз и Алексу.
Весь день Кассандра провела с портнихой по имени Гамалея и ее маленькой помощницей Эстер. Дамы изучали журналы мод и оценивали запасы тканей в лавках плантации. Количество шелка, тончайшей шерсти и кружев впечатляло.
— Наша хозяйка после смерти мужа заказывала только черное, — объяснила Гамалея. — Все эти ткани остались от прошлых времен.
— Я хотела бы вот этот фасон, — предложила Кассандра.
Гамалея почему-то смутилась.
— В чем дело?
— Мэм, этот фасон уже выбрала для себя миссис Элоиза.
Кассандра кивнула.
— Тогда говори мне заранее, что она наметила для себя, и мы будем пропускать эти фасоны.
Портниха облегченно вздохнула. Вскоре они выбрали платье из голубого шелка с широкими рукавами и просторной юбкой и тут же приступили к шитью.
— Как долго продлится такая погода? — спросила Кассандра, обмахивая себя журналом вместо веера.
— Разве сейчас жарко? — удивилась Гамалея. Но в следующем месяце будут прохладные дни, — поспешила заверить она, словно боясь упреков.
— Наверное, надо сделать пошире швы, чтобы потом талия могла стать пошире?
Кассандра замерла. Как об этом догадалась Гамалея?
— Делайте, как нужно, — уклончиво ответила она. — Ой! — Кассандра вскрикнула от боли: девочка нечаянно уколола ее булавкой.
— Извините, миссис Кэсси. Я так…
— Неуклюжая образина! — закричала незаметно подошедшая хозяйка.
Она уже замахнулась, чтобы ударить, но Кассандра быстро встала между ней и двенадцатилетней девочкой.
— Ничего страшного, Элоиза. Просто у меня возникла судорога. Уколи-ка меня еще раз, Эстер, да побыстрей!
Элоиза нахмурилась и села в кресло с богатой обивкой.
— Не могу понять, почему до сих пор не появился мистер Вейверли. Он должен был приехать еще до ужина. Кстати, а где Алекс?
— Думаю, что он занят уборкой урожая, — предположила Кассандра.
Гамалея трудилась над ее юбкой.
— Почему ты выбрала такой цвет? — спросила Элоиза.
— После оленьей кожи, моей прошлой одежды, мне захотелось именно такое платье.
— О да. Это все твой опыт жизни у индейцев. Я слышала, что многие женщины предпочитали смерть их плену.
Кассандра внимательно посмотрела на свою новую родственницу.
— У меня не было выбора. От удара я потеряла сознание, а очнулась уже на лошади, привязанной к всаднику. Ты считаешь, я должна была совершить самоубийство?
— Наверное, я не вправе осуждать тебя, Кассандра. Просто я от многих слышала, что белые женщины теряют там свою… хм… честь.
— Ты ведь христианка? Не так ли?
— Конечно, — в голосе Элоизы прозвучали нотки оскорбленного достоинства.
— Я хотела сказать, что самоубийство — это не выход из положения для христианки. А что касается моего пребывания в плену…
— Расскажи об этом, Кассандра.
— Юная Эстер еще слишком мала, чтобы слушать нас…
— Она всего лишь рабыня, — отрезала Элоиза. — К тому же неуклюжая. Выйди отсюда, Эстер.
Она посмотрела на девочку таким тяжелым взглядом, что Кассандра вздрогнула. Откуда у нее такая ненависть к ребенку? Ей расхотелось что-либо рассказывать этой даме.
— Ну, что рассказать? С меня собирались снять скальп, но один индеец спас меня. Меня морили голодом, били горящими палками, привязывали к столбу и еще много всего, о чем не очень хочется вспоминать.
— Кэсси, твой ребенок плачет, — сказала Лула. — Может быть, ты придешь его покормить?
— Мелли, как ты смеешь вмешиваться в наш разговор? Лула должна была отослать его в комнату кормилицы.
— Но Кэсси сказала…
— Кто разрешил тебе называть ее Кэсси?
— Я, — ответила Кассандра. Она вдруг сейчас обнаружила сходство между Мелли и Эстер. У девочек были одинаковые черты лица и цвет кожи.
— Нельзя поощрять такую фамильярность, Кассандра, — зло заметила Элоиза. — Если ты собираешься жить здесь, надо соблюдать наши обычаи.