– Я хочу в туалет, – она обняла Сару, которая бросала откровенные взгляды на солиста группы – а что? а вдруг? – Ты со мной?
– Нет, видишь я на охоте.
– Ладно, пантера готовься к прыжку.
Ева отошла, но Сара ее схватила за руку и прокричала в ухо:
– Видишь лестницу, поднимись, там есть уборная и нет очереди.
Она была права: здесь, в отличие от общего туалета клуба, было пусто, очень прилично и чисто. Наверное, это местечко исключительно для персонала и приглашенных артистов.
Ева, вымыв руки, поправила хвост и достала губную помаду – надо обновить. Она, пританцовывая, подпевала шикарному голосу Алекс Хепбёрн, лившемуся из колонок под потолком.
Don't bury me
Don't let me down
Don't say it's over
'Cause that would send me under
Underneath the ground
Don't say those words
I wanna live but your words can murder
Only you can send me under, under, under3
– У тебя хорошо получается.
Ева вздрогнула: она что-то замечталась, расслабилась и потерялась в пространстве, немного.
– Спасибо. – Она бросила помаду в сумочку. – Возможно, даже колыбельную сегодня спою, – Ева игриво взглянула на него, – твоему брату.
Шон хмыкнул и закрыл дверь на замок.
– Ты что, снова хочешь съесть меня?
– Что ты задумала, Ева? – Шон был абсолютно серьезен.
– О чем ты? – Она прошла к двери, но проем был полностью скрыт его крупной фигурой. – Пропустишь?
– Зачем ты ко мне подбираешься? Снова хочешь запрыгнуть на меня, потом счет предъявить? Ставка та же?
– Что?! – возмутилась Ева. – У тебя мания величия. Или мания преследования!
– Я не против работать с тобой, но я не хочу видеть тебя рядом, поняла?
– Рядом с кем? – хлопнула глазами она.
– Рядом со мной, Ева, рядом со мной!
– Боже, – она пошатнулась, – я, кажется, ослепла, – схватилась за голову. Шон тут же подхватил ее за талию, – от твоего непомерного самомнения!
Ева оттолкнула его, но сказала вполне миролюбиво:
– Шон, я не хочу ссориться…
– А чего ты хочешь? – тихо спросил он. – Просто скажи, чего?
Она подошла ближе, привстала на носочки и шепнула прямо в ухо:
– Тебя это не касается.
Ева отскочила и уже на выходе добавила:
– Шон, восемь лет прошло: посчитай инфляцию, биржевые индексы, рост доллара…
Шон демонстративно топнул ногой – Ева выскочила из туалета, хлопнув дверью, оставив его, совершенно сбитого с толку, в одиночестве. И растерян он был не столько из-за этой аферистки длинноногой, сколько из-за себя самого. Он что, сам бегает за Евой? Не она за ним, а он?! Сам ищет с ней встреч и даже запирается в туалете?! Шон даже головой покачал, прогоняя этот дурман с ароматом ягодных леденцов и ярких ночных цветов. Интересно, что за духи? Вкусные. Он снова мотнул головой. Да что это с ним! Не о том думать надо. Ева – змея, хамелеон и неважно, чем там она пахнет. Он терпеть ее не может! Хотя нельзя не признать, что красота Евы сейчас манит намного больше, чем восемь лет назад. И это не должно стать проблемой. Шон женится, и женится на самой лучшей женщине на свете. И никаким аферисткам с умопомрачительно длинными ногами и весьма размытыми понятиями о чести и морали в его жизни не место. И вообще нужно ограничить с Евой общение.
***
Ева, не открывая глаза, потянулась, удобнее устраиваясь в одеяле. Хорошо. Или нет? Голова вроде не болела, но во рту до сих пор стоял привкус водки с лаймом. Нет, одной водки. Ева откинула с лица спутанные волосы и глубоко вдохнула. Что-то было не так… Одеяло белое – пока все сходится. Запах свежесваренного кофе пощекотал нос – а вот это необычно. Она же одна живет, кто бы мог сварить ей кофе? Сара что ли осталась ночевать?
Ева осторожно приподнялась. Нет, это не у нее кто-то дома. Это она у кого-то. И это не маленькая студия Сары. Спальня явно мужская, но уютная: стальные и белые тона, но обставлена неплохо – декоративные подушки, статуэтки и картины. А какое шикарное панорамное окно во всю стену!
– Очнулась, соня?
А вот и ее визави. Ева мельком подняла одеяло: топ на месте, трусы тоже, а вот джинсы отсутствовали.
– Натан, – она прочистила горло, – а как… а что… ну, ты понял, да?