Машина остановилась на обочине безлюдного шоссе.
— О боже, я вас всего кремом измазала! Простите!
Пальцы Энелайз легко касались его щеки и шеи, снимая крем. От этих прикосновений сердце его билось сильнее, а кровь пульсировала в венах как сумасшедшая. Это безумие! Неужели его может завести то, что некая особа вымазала его кремом?
— Ну, у вас лицо и так загорело, и волосы темные, так что ярких следов остаться не должно. Я стерла все, что смогла, но при первой возможности нужно будет умыться с мылом.
Она посмотрела на свои руки со следами крема и, пожав плечами, начала растирать крем по всей длине рук.
— Я все равно собиралась и руки намазать, когда вы с дороги съехали. А что случилось? Там было какое-то животное?.. Ой, у вас еще на груди крем остался! И на джинсах тоже.
Из-за жары он расстегнул две верхние пуговицы на рубашке, и теперь, когда ее пальцы касались его груди, он потерял жалкие остатки самоконтроля. Он коснулся ее подбородка, почувствовав гладкость и нежность ее кожи, заставил чуть приподнять голову. В бездонных зеленых глазах он увидел удивление, испуг, ту же боль, которую чувствовал сам, то же желание. Ее мягкие полные губы приоткрылись, словно в ожидании поцелуя. Такого шанса у него больше не будет. Через полчаса они приедут в аэропорт, она полетит в Техас, он — в Миннесоту.
Он слегка коснулся губами ее губ, и она ответила ему немного неуверенно. Это был даже не поцелуй, а только намек, но этого оказалось достаточно, чтобы Ник захотел большего. И он сдался. Со стоном он снова прильнул к ее губам, изучая, пробуя, прислушиваясь к каждому новому ощущению. Он чувствовал мягкость и в то же время твердость ее губ, аромат жимолости, смешанный с пряным запахом крема для загара, и по тому, как она отвечала на его поцелуи, он знал, что она отдает ему всю себя без остатка.
Это был не сон. Вот она — живая и настоящая, а он прикасается сейчас не только к ее губам или телу. Он знает ее всю — ее мысли, чувства, желания. Все в нем откликалось на этот зов, откликалось не только тело, но и душа, и с каждой секундой ему хотелось большего.
Всколыхнув воздух, мимо проехал грузовик, воздушный удар словно встряхнул Ника. Хотя оторваться от ее губ было едва ли не самым сложным из всего, что ему доводилось делать в жизни.
Ее глаза изумленно распахнулись, их яркая зелень заволоклась дымкой желания.
Она отодвинулась и села на место.
— Я лучше пристегнусь на всякий случай. Вдруг опять кто-нибудь выбежит на дорогу. А что за зверь бежал сейчас? Кстати, вы знаете, что броненосцы, например, на севере распространились до Миссури? Не знаю, правда, водятся ли они в Небраске. Не понимаю, зачем им вообще мигрировать из Техаса?
Ник с такой силой вцепился в руль, что суставы его пальцев побелели.
— Сейчас слишком жарко, чтобы разговаривать, — сказал он, заранее зная, что говорит бессмыслицу, но это его не волновало. Поцелуй обжег каждую клеточку его тела, поэтому сейчас его желание распаляло абсолютно все, даже болтовня Энелайз.
— Ладно, — согласилась она, — но… Она посмотрела на его бедро, где все еще оставался маленький шарик крема. Он тут же стер его рукой.
Наконец они добрались до аэропорта, где верная Джинни ждала его, чтобы спасти от Энелайз и от всего, что с ней связано.
— Идемте умываться. — И с этими словами она выскользнула из машины. Это были первые ее слова за последний час.
Идемте умываться? Его сознание заполняли лишь воспоминания о поцелуе, и сейчас не было похоже, что с Энелайз происходит то же самое.
К терминалу Ник шел позади Энелайз. Как раз на таком расстоянии, с которого было удобно наблюдать за ее стройными ногами и соблазнительно покачивающимися бедрами. Слава богу, все уже практически закончилось. Ник испытывал невыразимое облегчение.
Даже боль расставания и сожаление о том, что дикое путешествие заканчивается, по-своему радовали его. Он уже начал воспринимать все так же остро, как она, да и сама Энелайз уже стала слишком реальна, чтобы относиться к ней просто как к очередному клиенту. С его стороны глупо было думать, что он может вот так поцеловать ее, а потом просто выкинуть из головы. Отныне он не сможет находиться в обществе Энелайз и не думать о ней. Она обладала удивительной способностью возбуждать в нем такие чувства, о существовании которых он даже не подозревал.
Нужно срочно уйти от нее, снова сделать ее всего лишь клиентом, превратить ее в очередное дело, сложить в папку и убрать в отведенную для этого ячейку картотеки. Эта женщина наняла его, чтобы сделать жениху подарок… Он попытался представить ее в церкви, в подвенечном платье, клянущейся в вечной любви и верности другому мужчине, с обожанием смотрящей на этого другого… При всем желании не получалось.
К зданию аэропорта Энелайз почти бежала. Конечно, она очень расстроилась из-за того, что ее не будет рядом, когда найдется Сара. Но с другой стороны, после этого обжигающего поцелуя, который она могла сравнить разве что со взлетом самолета, только в тысячу раз более страшный и захватывающий, она бы не рискнула больше остаться с этим человеком наедине.
Ник заставил ее испытать такое, что не должна испытывать девушка, которая через несколько дней выходит замуж. В его присутствии она так нервничала, что начинала болтать без умолку, выдавая ему не только собственную биографию, но и биографии всех, кого знала. Из-за него она хотела совершить что-нибудь дикое и безумное, просто чтобы доказать, что это ей по плечу.
В аэропорту был только один туалет.