— Отлично, — улыбнулась.
А после подбежала к окну и из-за шторы вытащила дорожную сумку. И скомандовала:
— Бежим, они снова близко.
И мы все побежали. Даже Иллиада не стала задавать лишних вопросов, а активно шевелила своими ногами, придерживая свои юбки.
— Мама! — послышалось позади.
— Дорогая, ты куда? — подключился мужской голос.
— Я в отпуск, за детей ответственный ты, — прокричала женщина.
Когда мы подбежали к нашей вознице, то я скомандовала Матвейке, который растерянно взирал на наш побег:
— Матвейка, мчи нас отсюда не останавливаясь.
Когда мы все запрыгнули в карету, то увидели, что четверо детей и мужчина с чёрными волосами нас уже почти догнали. Но наш экипаж тронулся с места и я обрадовался, что наш побег удался.
И в этот момент женщина неожиданно воскликнула, что ворота закрывают, чтобы затормозить наш экипаж. Ну, всё. Наш побег закончился, ещё толком не успев начаться.
Но в следующий момент я поняла, что пусть я и боюсь лошадей, но Матвейка моя любовь в этом мире. Потому что кентавр на полном ходу сшиб местные ворота. И наш экипаж быстро уносил нас далеко от особняка.
Глава 26
— Убежали? — не веря, поинтересовалась женщина, выглядывая в окно экипажа.
А после того, как молодая мать убедилась, что особняк её мужа остался позади, она радостно завопила:
— Ааааа! Я свободна!
Она ещё и победный танец попыталась изобразить. Из-за чего чуть не расшатала нашу карету. А я сегодня не собиралась ещё и в аварии поучаствовать. Поэтому пришлось немного приостановить её радость.
— Полегче, — дёрнула женщину за руку, вынуждая её обратно усесться на место.
А после того, как радостная дамочка, уселась, то я вспомнила о самом банальном:
— Тебя зовут-то как?
— Сариэль Антин, — гордо ответила.
Сара, значит. Надеюсь, что кроме четырёх слегка бешеных детей, у этой дамочки никакой больше придури не имеется. А самое главное, чтобы она на отборе не начала рожать пятого.
— Главный вопрос, — важно поправила свои очки, — ты рожать не собираешься, Сариэль?
— В ближайшее время или вообще? — задумчиво протянула, а после нервно дёрнула головой и воскликнула:
— Хотя, в любом случае ответ будет — не собираюсь. Всё, больше никаких детей. Никогда, — уверено заявила, а следом начала раздавать советы:
— И вам, к слову, я тоже не советую вляпываться в семейную жизнь. Ничего радужного там нет. Только вечно вонючие пелёнки и орущие дети. И муж недоумок, в довесок. Который тебе этих детей заделал…
И всю оставшуюся дорогу до целительского корпуса, женщина рассказывала все ужасы…то есть, прелести семейной жизни и материнства. Иллиада, которая и так уже заявила, что рожать никогда не будет, чуть не со слезами на глазах слушала монолог молодой матери. А Жорик, кажется, радовался, что кабели от природы не могут стать матерями. Особенно, кастрированные.
Я же молча рассматривала город за окном экипажа, пропуская мимо ушей слова Сары. Надеюсь, что служанка там уже родила и летающий ящер почтил своим визитом столицу своей империи. Во-первых, я, как очень ответственный человек, должна передать роженицу лично в руки её начальника, чтобы он позаботился об её дальнейшей судьбе. А, во-вторых, я собираюсь попросить увеличить мой гонорар. И если рептилия мне откажет, то пусть сам со своей дочуркой возится.
Когда мы зашли в целительский корпус, то нам своим языком вновь преградила дорогу баба-лягушка. Но теперь с нами была молодая мать, которая взревела:
— Я мать, меня везде без очереди пропускать должны.
— Да, хоть отец, — проквакало создание, — без специальной одежды всё равно не пущу.
— Послушай, квакуша, — упёрла руки в бока Сариэль, — я родила четверых оборотней. Уж одну лягушку мне прибить, как глазом моргнуть.
— Посмотрите на неё, — лягушка отложила в сторону свою книженцию, — да, ты знаешь, сколько я икры мечу? А потом из неё появляются, квакающие во всё горло, головастики. Поэтому закройся.
— Ах, так?…
Я подтолкнула Иллиаду вперёд. Пусть эти мамаши пока разбираются, кто из них круче. А мы тихонечко пройдём в здание целительского корпуса.
— Родила? — поинтересовалась у Дэвида, который стоял в коридоре.
— Рожает, — буркнул.
— А герцог? — задала следующий вопрос.
— С целителем беседует, — опять крайне многословный ответ.
Дверь в палату отворилась и тот самый рыжий ушастый парень, который теперь был в белом халате и перчатках, вынес новорожденного младенца в коридор. А после повернулся к Дэвиду и скомандовал: