— Ты же знаешь, я люблю вызов.
— Я хочу. — В его глазах горит невысказанное обещание.
Иезекииль прочищает горло. — Должен ли я устроить ей экскурсию?
— Да. — Алистер жестом приглашает нас продолжать. — Я буду на телефонной конференции. Это продлится некоторое время. — Его взгляд метнулся ко мне. — Тебя подвезти на собрание сегодня вечером?
Языки пламени обжигают мои щеки. — Э-э…
— Возможно, с моей стороны было бы благоразумнее вызвать мисс Джонс такси вместо этого, — чопорно говорит Иезекииль.
Алистер бросает на него яростный взгляд.
Иезекииль не дрогнул.
Кажется, они обмениваются безмолвным сообщением, прежде чем Алистер сдается. — Хорошо. Я буду в своем кабинете.
Я внимательно наблюдаю за ним, когда он выходит.
Мне кажется, или Алистер выглядит так, будто он… дуется?
— После тебя, — говорит Иезекииль, указывая на дверь.
Я следую за ним в офис и почти визжу. Он хорошего размера, с великолепным видом на город. Там пустые книжные полки, картотечный шкаф и папоротник с бантиком на нем.
Я разражаюсь смехом. — Нет.
— Он говорит, что он настоящий, — сообщает мне Иезекииль. — И что он предъявит тебе обвинение, если он умрет.
Мой смех разносится по комнате.
Иезекииль выглядит довольным.
Когда я успокаиваюсь, я поворачиваюсь к нему. — Почему он это делает?
— Я не могу говорить за Алистера, — говорит Иезекииль. — Но я знаю его долгое время, поэтому понимаю его больше, чем ему хотелось бы. Он заслужил репутацию жестокого человека, потому что ему действительно все равно, кто ты, с кем ты связан или сколько степеней у тебя в кармане. Он ценит только одно. — Иезекииль поднимает скрюченный палец. — Результаты. Пока, мисс Джонс, ваша работа безупречна.
— Я ценю это, — бормочу я.
Он открывает рот. Закрывает его. Изучает меня, как будто пытается что-то сказать.
— Продолжай. — Я делаю ему знак. — У меня вроде как уже есть предчувствие, что ты хочешь обсудить.
— Я уверен, что знаешь. Ты очень умная женщина. — Он делает паузу.
— Но? — Я ухмыляюсь. — Грядет "но", верно?
— Я бы настоятельно рекомендовал тебе быть осторожной. Особенно сейчас.
— Осторожной с чем? Я не сделала ничего предосудительного, не так ли?
— Такое чувство, что мы недалеко ушли от этого.
Мои щеки горят. Знает ли он об этих снах? О тех, где я ползаю по своему голому боссу?
— Буду честен, мисс Джонс, я никогда не видел, чтобы Алистер относился к кому-либо из своих сотрудников так, как он относится к вам. На самом деле, я не видел его таким с тех пор, как его жена… — Иезекииль отводит взгляд в сторону. — Он тебя любит. И сейчас он делает это более очевидным, чем раньше.
— Любит меня? — Что значит ‘любит’? Я ему нравлюсь? Он хочет быть со мной? Он просто хочет затащить меня в постель?
— Ты заслужила его уважение. Это очень впечатляет. — Он указывает на мое лицо. — Но преодоление каждого испытания сказалось на тебе. Ты выпиваешь больше чашек кофе в день, чтобы не отставать. У тебя мешки под глазами. Ты выглядишь… так, словно медленно разваливаешься на части.
Я хмурюсь. Неужели я выгляжу так ужасно? Может быть, мне стоит воспользоваться предложением Санни насчет масок для лица.
— Иезекииль, я хотела бы свалить все это на Алистера, но тут происходят кое-какие личные вещи.
— Еще одна причина быть осторожной. — Он сжимает мое плечо. — Я вижу в вас потенциал, мисс Джонс. Вы можете далеко пойти. С такой возможностью, как эта, ты можешь добиться всего, чего пожелаешь. — Его голос предупреждающе понижается. — Но стремление к вершине означает, что есть больше людей, которые хотят утащить тебя на дно. Я боюсь, что смягчение Алистера по отношению к тебе в сочетании с твоими заслуженными наградами вызовет проблему.
— Ты думаешь, люди подумают, что я получаю вознаграждение, потому что он трахает меня. Это все?
Его лицо краснеет. — Я бы не стал использовать этот язык.
— Это язык, который передает суть. — Я прислоняюсь к столу, мое сердце учащенно бьется. — Я не знаю, что ты воображаешь, но ты со мной и Алистером почти везде, куда бы мы ни пошли. Между нами не было никакого неподобающего поведения.
По крайней мере, не за пределами моей головы.
— Я знаю, как провести грань между личным и деловым. Может быть, я впечатляю Алистера своими навыками, но уверяю вас, что никто не может украсть его сердце, потому что у него его нет.
Иезекииль медленно качает головой. — В том-то и дело, мисс Джонс. Он верит. — На его лице появляется обеспокоенное выражение. — И я боюсь, что это уже в вашем распоряжении.