— Э-э… — Она бросает на меня любопытный взгляд.
— Покупатели, принявшие участие в акции по предварительному заказу, рассказали об этом своим друзьям и семье. Мы увидели всплеск продаж продуктов и онлайн-трафика. Импульс, похоже, не замедляется.
— Я знаю. Я отправила тебе отчет, помнишь?
— Как тебе пришла в голову эта идея?
— Паника и молитва. — Она наклоняет голову. — Почему ты спрашиваешь?
Медленно поворачиваясь, я киваю женщинам. — Дамы.
— Мистер Алистер, вы собирались выпить кофе? — Женщина в платье в горошек нервно облизывает губы. — Я могу приготовить это для тебя.
— Как тебя зовут?
— Я? — Она указывает на свою грудь.
Я киваю.
— Хизер. — Она, кажется, не обиделась, что я не знаю ее имени. Вместо этого, она выглядит взволнованной. — Я работаю в административном отделе.
— Хизер. — Я медленно подхожу к ней. Мой голос понижается до угрожающего шепота. — Здесь, в Fine Industries, мы превыше всего ценим результат. — Я останавливаюсь, мои глаза холодны. — Почти все. Но видите ли, независимо от того, сколько денег кто-то зарабатывает для компании, это не может скрыть дурной характер. Такие люди обычно не задерживаются надолго.
Ее ресницы трепещут. — С-сэр?
— Кажется, у вас у всех слишком много свободного времени. — Я отступаю. Ледяная усмешка мелькает на моем лице, когда я смотрю на каждую из женщин. — Я обязательно сообщу вашему руководителю, что он слишком снисходителен к вам.
Они съеживаются от страха.
Я указываю подбородком на коридор, и Хизер убегает так быстро, что за ней тянется шлейф дыма. Сплетничающие друзья следуют его примеру.
— Что это было? — Кения машет рукой исчезающим дамам. — Тебе так скучно, что ты теперь случайно цепляешься к людям?
Она единственная, кто осмелился бы говорить со мной таким образом и быть таким непримиримым по этому поводу.
С ворчанием я прохожу мимо нее.
Она крадется за мной. — Ты получил мое электронное письмо?
— Я получил это.
— И?
Я останавливаюсь и смотрю на нее. — И что?
— Каков твой ответ?
— Офис твой. Твоя подруга может делать то, что ей нравится. При условии, что это делается в выходные, когда никому не мешают работать.
Она широко улыбается. На ее подбородке появляется маленькая ямочка, которую я никогда раньше не замечал. К сожалению, теперь, когда это у меня на радаре, я, вероятно, буду мечтать об этом сегодня ночью.
Я проглатываю раздраженное ворчание.
— Возвращайтесь к работе, мисс Джонс.
— Подожди. — Она упрямо следует за мной. — А как насчет другой вещи?
— Что насчет этого? — Я выгибаю бровь.
Она складывает руки на груди. — У тебя аллергия на выражение благодарности?
— Позволь мне освежить твою память на случай, если ты забыла. — Я указываю на свою грудь. — Я твой босс. — Я киваю ей. — Вы мой сотрудник. Я говорю вам спасибо, выплачивая вам зарплату каждый месяц. Понятно?
Ее губы плотно сжимаются. Она абсолютно великолепна, когда злится. Это заставляет мою кровь закипать под кожей. Это заставляет мои штаны сжиматься от тоски.
— Для человека, который гордится своей справедливостью, ты очень разборчив в том, с кем ты мил.
— Прошу прощения?
— Фелиия. — Она прищуривает глаза. — Я не знала, что ты можешь быть очаровательным, Алистер. Что это была за рутина славного парня?
Я ухмыляюсь. Это двусмысленный комплимент, но он ближе всего к лести.
— Она действительно напоминает мне кое-кого, кого я знаю. Кое-кого из Make It Marriage.
— Неважно. — Она поднимает руку. — Забудь, что я что-то сказала.
Когда Кения стремительно уходит, я кричу ей в спину. — Ты ходила на поздний завтрак?
Она резко останавливается.
Я засовываю руку в карман и прохожу перед ней. Вопрос неуместен для работы. Это неуместно и точка. Ее личная жизнь не имеет ко мне никакого отношения, и, ступив на эту территорию, я открываю двери, которые мне нужно держать закрытыми.
Но это не давало мне покоя с тех пор, как я отвез ее домой. Фелиция казалась достаточно милым человеком. Я не понимаю, почему она подтолкнула Кению поддержать свадьбу, расставание, которое, очевидно, все еще причиняет сильную боль.
Ее взгляд устремляется к земле. — Нет.
— А свадьба?
— Почему тебя это волнует? — Ее подбородок приподнимается. Ее глаза встречаются с моими. — Тебе жаль меня, потому что в моей семье такой беспорядок? Тебя развлекает моя боль?
Она, должно быть, действительно верит, что я монстр.
Раздраженный по причинам, в которые я не хочу вникать, я сжимаю челюсти. — Думай, что хочешь.