Потянув с плеча монструозный автомат, направил его в сторону старшины. Рейдер помнил, что в
«бубне» АКМС оставалась примерно половина патронов, поскольку стрелял короткими
очередями. Значит, в патроннике точно есть один.
Сначала Сварной хотел выстрелить врагу в голову, но тот находился напротив Трепанатора. При
промахе, а в такой ситуации он вполне мог бы быть, пуля бы с большой вероятностью досталась
старшине.
В какофонии боя, одиночный выстрел прозвучал не очень громко. Мур выронил оружие и
полуобернулся к рейдеру:
— Что же ты гад, в спину стреляешь? Некрасиво. Будешь наказан!
Понимая, что не успеет выхватить и привести к бою пистолет, Сварной бросил автомат и щёлкнул
пальцами обеих рук. На левой, слабый огонёк сразу сорвался на землю. В правой же образовался
затрещавший фаербол, около пятнадцати сантиметров в диаметре. Вскользь отметив, что пламя
не обожгло кисть, рейдер с силой швырнул огонь в противника.
Огненный шар попал тому в шею и брызги пламени рассыпались в радиусе полуметра. Запахло
палёными волосами, кожей и тканью. Мур взвыл. Упав на землю, принялся перекатываться,
пытаясь сбить огонь.
Трепанатор подоспел к нему первым. Размахнувшись ДП-27, опустил его приклад врагу на голову.
Повернувшись к командиру, поинтересовался:
— «Языка» — будем брать?
— Можно, — кивнул Сварной, подбирая «бубен». — Серпу такой клиент не помешает.
— Тогда, я его сейчас потушу.
Вскоре мур лежал в «Недаре», стянутый по рукам и ногам пластиковыми жгутами. Бой тем
временем угасал. Противник потерял большую часть своих бойцов и некоторые из уцелевших,
попытались сбежать. Солдаты не дали им такого шанса. Последний, почти прорвавшийся «Камаз»
с бронекапсулой, уничтожили из «секретов». Муровские «мессера» — больше не появились.
Видимо, их операторы были убиты в первые секунды боя и где сейчас находились вражьи
«птички» — неизвестно.
Часть своих бойцов, Сварной оставил в охранении. Остальные занялись оказанием медицинской
помощи товарищам, сбором трофеев, расчисткой дороги.
Но, вместо ожидаемых стронгов, с той стороны показалась стая — около тридцати голов. Впереди
неслись бегуны, за ними лотерейщики. Позади виднелись кусачи, топтуны и руберы. Завершал
процессию чёрный гориллообразный пятиметровый элитник.
Застучали пулемёты, гулко заухали противотанковые ружья и снайперские винтовки, полетели
рои ВОГов. Методично стреляя по монстрам, солдаты проредили большую их часть и не
допустили до своих позиций. «Крупняк» попытался сбежать обратно, но, это удалось лишь одному
израненному элитнику. Теперь у бойцов появилась ещё одна забота — потрошение споровых
мешков.
Пленный мур сидел привалившись спиной к валуну. Страдальчески морщась от ожогов, он
обратился к Сварному:
— Хочешь, чтобы я умер от болевого шока? Будь человеком, вколи спек!
— Ещё тратить зря на тебя такую драгоценность, — усмехнулся рейдер. — Потерпишь. Не так уж и
сильно ты обгорел.
— Тогда, хотя бы водочки дайте.
Получив разрешение от командира, Трепанатор развязал свой вещмешок. Достав из него бутылку
водки «Экстра» и трёхсотграммовую алюминиевую кружку, налив её полную, поднёс пленнику ко
рту.
— Поилец, да ты офигел! — возмутился тот. — Я такими дозами не употребляю!
— Как хочешь, — пожал плечами старшина. — Тогда, ни грамма не получишь.
— Давай, хрен с тобой…
За несколько приёмов, жёстко понукаемый «поильцем», мур всё-таки осилил кружку. Шмыгая
носом и хрустя ванильным сухарём, он поделился:
— Последний раз, в такую классическую засаду, я попадал ещё в Афгане.
— Всё когда-нибудь повторяется, — философски изрёк рейдер.
— Ну, если честно, если бы не эта проклятая перезагрузка, мы бы к твоей позиции отнеслись
внимательнее. Хрен бы у вас вышло нас прижать!
— После драки кулаками не машут.
— Соглашусь. А вы кто? Стронги?
— Стронги. Все, кроме меня.
— И не врёшь ведь! А ты что за птица?
— Рейдер.
— Опять не соврал. Я так понял, ты здесь главный. Где это видано, чтобы рейдер стронгами
командовал? Да и не похожи твои бойцы на стронгов!
— Заткнись. Я устал от твоей болтовни. Сейчас Серп подъедет, с ним и пообщаешься.
— Слушай, друг! Пристрели меня, а?
— Твои друзья — вон, на дороге валяются.
— Ну… что тебе стоит? Я… я же тебя отблагодарю! Блин, если бы не этот «кисляк…» Как же жаль