— Я не могу понять, откуда такое беспокойство, — сказала Надя — что-то гнетёт меня, но нет чувства опасности. Как хорошо, что мы с тобой встретились там, в городе, а не здесь, как совершенно чужие люди. Наверняка по одному мы бы испытывали ещё большее нервное напряжение. А сейчас мы — семья. Всё-таки моя бабушка была уникумом — так предсказать грядущие события. И сейчас у меня есть ты, тот человек, на которого я могу положиться, тот, кто встанет на мою защиту.
— Успокойся, дорогая, — Егор обнял жену — никто нам не сделает ничего плохого. Я всегда буду оберегать тебя. Я дал тебе клятву и сдержу её.
— Я помню. Спасибо тебе, милый мой Егорушка!
По коммуникатору прошёл вызов, молодой человек включил видеосвязь и на экране возникло лицо Ли.
— Привет, Егор! Вас ждут в лаборатории. Маршрут пути из бокса я ввела в коммуникатор. Приходите.
— Ну, вот и всё, — тихо проговорила Надя — прошлой жизни как не бывало. Остались только мы с тобой и наше будущее. Каким оно будет?
— Поживём — увидим.
Сваров взял жену под руку и они направились по тому пути, который указывал им коммуникатор.
В лаборатории было просторно. Несмотря на обилие техники, по большей части незнакомой для Егора, помещение было просторным, напоминающим ангар с высоким потолком. В середине находились несколько устройств похожих на саркофаги, соединённые с очень большим в длину пультом, напоминающим центр управления космическими полётами.
— Всё готово к эксперименту, — встретила их Ли — осталось только пройти тест на агрессивность. Поскольку даже псион Тверк сказал, что вы оба — самые лучшие претенденты на увеличение человеческих способностей, этот тест будет для вас лишь простой формальностью.
— А в чём он заключается? — поинтересовалась Надя.
— Здесь находится жидкость, в которую добавят кровь из пальца. Её состав очень сложен и позиционируется как смесь сложных аминокислот и ферментов человека на уровне ДНК. Если индивидуум не имеет гена агрессии …
— А если я злюсь на кого-то или участвую в сражении? Там же злоба тоже присутствует, — перебил её Егор.
— Это разные понятия, — ответила Ли — ген агрессии подразумевает склонность к постоянному агрессивному поведению по отношению к социуму, короче говоря, действует по принципу «Если другим плохо, то мне хорошо»
— Ясно.
— Так вот, если человек имеет такой ген, жидкость окрасится в красный цвет и ему нельзя вводить сыворотку. У нормального человека, не склонного к агрессии, цвет сыворотки станет бледно-зелёным.
— А были ли тесты этой жидкости на других людях? — спросила Надежда.
— Да, конечно. Сейчас всех вновь прибывших тестируют именно этим препаратом. Практически все зэмы имеют красный цвет теста. Ну что, приступим?
— Давайте начнём с меня, — попросил Егор.
— Хорошо. Будет немного неприятно.
— Ерунда, потерплю.
Ли аккуратно сделала прокол пальца и взяв капиллярной трубкой необходимое количество крови, сбросила её в склянку с тестовой жидкостью. Прошло несколько секунд и жидкость начала окрашиваться в изумрудный цвет.
Девушка вскрикнула от удивления и на её возглас подошёл Тверк с незнакомцем, похожим на студента-«ботана».
— Что случилось Ли? — спросил Тверк, — что тебя так взволновало?
— Результат теста какой-то интересный. Нет, он в пределах нормы, но не бледно-зелёный, а изумрудный.
— Это означает, что этот индивидуум как нельзя более подходит на участие в эксперименте, — пояснил «ботан» — у него очень сильное… э-э-э… сейчас… сильная мотивация и уровень самосознания, так, кажется, это звучит на вашем языке.
— Теперь ты, Надя, — попросила Ли.
Жидкость в другой склянке показала точно такой же результат.
— Тест пройден. Начинаем эксперимент, — объявил Тверк — арум Скилл, вы готовы?
— Да, — ответил «ботан» — но мне будет удобнее работать в моём обычном состоянии, а не внутри этого тела.
— Тогда мы притушим свет в лаборатории и будем оба работать в нашем облике тимусианцев, — ответил Тверк — так нам, действительно, будет удобнее.
Егор и Надя освободились от одежды и легли в рядом стоящие саркофаги.
— Чтобы не случилось, знай, что я люблю тебя, Егор! — воскликнула Надя, когда крышка саркофага начала опускаться.
— И я тебя тоже, — ответил ей муж — больше своей жизни!
Когда эксперимент начался, Егор ощутил лёгкий холодок, который прошёлся по его телу, как будто внутрь саркофага забрёл случайный сквозняк. Потом его что-то кольнуло в обе руки и он начал терять сознание. Молодой человек уже не слышал никаких разговоров снаружи саркофага, вначале доносившихся до его слуха, перестал ощущать свет, его сознание погрузилось в сон, который он видел раньше, с завидным постоянством.