Словно чёртик из табакерки из радиорубки скатился радист с выпученными глазами. Прочитав радиограмму теперь уже в сердцах сплюнул за борт, приказал убирать паруса, бросить якорь и определяться по месту. Отдохнул, блин...
Хорошо, хоть Форт Росс оказался чуть ниже по течению, примерно в сорока километрах южнее.
Сплавились вниз, повезло ещё раз: в сторону русского поселения идёт индейская торговая дорога. Спустили коней, разгрузили снаряжение, ребята гарцуют, им весело, повод размяться, а мне вновь все планы "коту под хвост". Тронулись, и вот теперь чужой часовой.
Созываю импровизированный боевой совет: - Втихую спеленать сможете?
Скалятся, черти: - Дерьмо вопрос, Командир!
Пару минут спустя новая отмашка: "Путь свободен!" Беру проводника и переводчиком бойца КОИ, в совершенстве владеющего английским. Я и сам неплохо говорю, но с одной стороны сокесарю невместно, а с другой лишний "туз в рукаве" ещё никому не помешал.
Казаков, в основном пластунов, и бойцов КОИ отправляю окружить поляну: снять других возможных караульных, перехватить беглецов, да и подстраховать не мешает.
У границы поляны вижу в кустах скованного наручниками часового, глаза выпучены, щёки надувает, ясно, что пытается ругаться, вот только кляп во рту из его собственного засаленного шейного платка наружу слова не пускает.
Перед нами открывается грушевидная поляна протяженностью метров сто и в наиболее широком поперечнике под шестьдесят. Входим в узкую её горловину с северного края. Другая тропинка уходит с неё справа наискосок, на юго-западе. А весь юг, юго-восток и восток загромоздил табор. По краю и под деревьями вразброс беспорядочно вкривь и вкось притулились армейские английские палатки, ближе к середине широкой части пылает костёр, вокруг которого на чурбаках, обрубках деревьев и просто на земле сидят и полулежат пестро одетые бродяги, которые как раз трапезничали и потому громко гоготали, перекидываясь грубыми шуточками. Стреноженные мулы щиплят траву ближе к нам и потому заметили нас не сразу.
Чей-то мул заржал, и головы едоков оборачиваются в нашу сторону, гвалт мгновенно стих, но приём пищи продолжился. На нас глядят, молча, но без напряжения. А чего беспокоиться из-за трёх человек, да к тому же пеших и не слишком хорошо, по их меркам, вооруженных.
Когда мы приблизились достаточно, незаметно окидываю взглядом американцев. Что это именно они я понял давно по некоторым признакам. Только у американцев встречаются кентукские винтовки, и табак жуют лишь самые отъявленные из них.
Чуть левее позади и как бы в тени сидит вислоусый, в фасонистых сапогах тиснёной кожи, тот самый, который был возле ярмарки в Галичье, даром, что ли меня натаскивали в СВР мгновенно запоминать уйму незнакомцев. Незваным «туристам" прислуживают две индианки, время от времени срезавшие куски мяса с двух вертелов, с бараном и поросенком, над угольями и подают то одному, то другому.
С одной заговорил наш проводник, переменился в лице, встревожено и сбивчиво выдавил мне: - Мой бледнолиций брат, эти женщины из родственного нашему рода, их мужчин, стариков и детей убили ради скальпов эти разбойники, а женщин держат в плену для утех.
Один из американцев возле огня перетянул женщину длинным кнутом: - Молчать, сука!
Та свалилась кулем.
Моя рука сама рефлекторно выхватила из набедренной кобуры экспериментальный, пока трёхзарядный и оттого отдалённо схожий с кремневым пистолетом, револьвер, мгновенный выстрел перебил кнутовище. Владелец осоловело и непонимающе глядел на огрызок в кулаке. Глазами я дал проводнику понять, мол "сейчас всё уладим".
А сам, сунув оружие обратно, чтоб не успели раньше времени разглядеть, спросил: - Кто такие, кто старший?
С чурбака правее показно лениво поднялся верзила, решивший видимо, что теперь мой пистолет разряжен, а значит перед ним безоружный, и расхлябанной походкой шагнул в нашу сторону: - А ты сам-то кто такой будешь, дядя? - прогнусавил с издёвкой, рисуясь перед приятелями.
"Шестёрка" - сразу раскусил я его уголовный статус. Поэтому не то, что отвечать, а даже головы в его сторону поворачивать не стал, продолжая спокойно, но цепко разглядывать сброд.
"Голов под двадцать - двадцать пять, - решил я, когда ломака, обиженный таким к нему пренебрежением, протянул лапу и цапнул меня за плечо. Это он зря. Потому что я просто прижал его ладонь своей и провернулся приседая так, что рука его вывернулась в кистевом суставе, вдобавок от боли он подался вперёд и вниз, потерял равновесие и я лишь чуток подправил его падение. В костёр. Завалился он вместе с поджаренными тушами в угли, нехарактерно для его комплекции по-заячьи заверещал, откатился на траву, затряс руками и головой.
Теперь уже повскакивали все остальные его подельники, похватались за оружие. Страшное в умелых руках, кентукские точные и дальнобойные винтовки. Но всеобщий гвалт перекрыл окрик вислоусого: - Стоять!
Все тут же притихли, опасливо косясь на него. Мой "переводчик" всё это время бесстрастно переводил и мои слова и мне. Поэтому, видимо, вислоусый решил, что я их языка не разумею и, встал, отряхивая стружку от ручки молотка, на которой он вырезал, с кожаных штанов и бросил вполголоса: - Том, скотина, куда лезешь вперед меня.
А мне состроил улыбку, выглядевшую скорее оскалом, и представился: - Мы граждане свободной страны, ищем место для поселения. Я капитан Уил Уайт. А Вы, сэр?
Хотел я ему сказать, что про меня-то он наверняка всё разведал, но решил представиться для его людей: - СоКесарь Великого княжества Русская Америка Императора России Николай Петрович Резанов. Объяснитесь, на каком основании вы удерживаете наших подданных? И зачем без разрешения пришли на нашу землю?
Про подданных я малость приукрасил, так как не знал, эти индейцы уже приняли его, просто союзники или даже не знают о нашем существовании.
- Вилли, - прошипел кто-то из сходки, - их же всего двое, краснокожая обезьяна не в счёт, давай покончим с ними и дело с концом.
Но главарь только злобно зыркнул на него и тот осёкся.
Уил Уайт был садистом, но не был дураком.
В отличие от своих малограмотных, туповатых подельников, он-то сразу при появлении незваных гостей смекнул, что дело тут нечисто. Джек, стоявший на часах на той тропе, конечно пьянь и дебошир, но осторожный как крыса, а потому шумнуть смог бы. А раз не шумнул, то гости эти не такие простаки, каковыми прикидываются.
Поэтому он полез в карман и вытащил сложенную вашингтонскую газету: - Тут, мистер Резанов, чёрным по белому, - он ткнул пальцем, - написано, что вся Америка входит в сферу интересов САСШ. А тут мы видели золотодобычу и требуем выделить нам наши участки, или мы пожалуемся правительству САСШ.
- Доктрина Монро, госсекретаря, как же, наслышаны. Но вот вчера только с послом САСШ, а значит с правительством и президентом, подтвердили позапрошлогодний договор. Между САСШ, Российской Империей, Великобританией, Испанией, Францией, Португалией, Голландией и Германскими княжествами о принадлежности Российской Империи всех земель, освоенных русско-американской компанией. Американские и английские меховые компании могут тут содержать торговые фактории ещё пять лет, но не более того. Так что, господа, компенсируйте нанесённый Великому княжеству Русская Америка ущерб, и прошу удалиться.