— Как видишь, с Землей все в порядке. Все идет своим чередом. Великая Геру держит слово, — сказал я Магдалене, когда после очередного сеанса сбора информации мы расположились в небольшом уютном ресторанчике недалеко от центра города.
— Да, ты прав. Но войны, пусть и не такие разрушительные, как Вторая мировая, продолжаются. Религиозные фанатики взрывают невинных людей, а этнические конфликты разрывают страны. — Вздохнув, Магдалена поставила чашку с чаем на стол.
— Это всего лишь прикрытие тех, кто жаждет власти или пытается заработать больше денег.
— Ты думаешь, так будет всегда?
— Технологическое развитие намного опережает духовное. Пока последнее не поменяется местами с первым или хотя бы не встанет рядом с ним, так будет продолжаться и впредь.
— Как помочь?
— Не знаю. Быть может, все изменится, когда каждый поймет, как бесценна не только его жизнь, но и жизнь любого другого человека. Осознает, что вместе добиться можно большего, чем порознь, и что нет преграды между людьми — ни расовой, ни религиозной. Все мы из одного теста. Разность характеров не в счет. Но на это понимание могут уйти тысячелетия. Если это, конечно, возможно.
— Если мы все не поубиваем друг друга.
— И если программа Осириса позволит.
— Сплошные «если», — снова вздохнула Магдалена.
— Потому и хочу начать все сначала. — Я накрыл ее ладонь своей. Магдалена печально улыбнулась.
Ночью мы активировали радиомаяк. Реакция последовала спустя четверть часа. Раскодировав ответное сообщение, мы услышали голос Гюнтера Прина, диктующего координаты встречи.
«Ну что ж, если „старина“ Гюнтер жив и здоров, значит, в наше отсутствие все сложилось не так уж и плохо», — подумал я, вспоминая улыбчивого корветтен-капитана Кригсмарине, после расстрела Генриха Гиммлера принявшего власть в Новой Швабии. Облегченно вздохнул и Вернер Хенке.
Перед рассветом мы вышли к точке эвакуации в двадцати километрах севернее Катманду.
Черный вертолет с хищными обводами корпуса бесшумно рассекал лопастями воздух на фоне только начинающих светлеть горных вершин.
Я активировал личный код, и темная машина без опознавательных знаков плавно опустилась на каменистую почву перед нами. Люк в корпусе плавно отъехал в сторону, и в проеме показался человек в камуфлированной куртке.
— Здравствуйте, господин фон Рейн. Я начальник службы безопасности сектора «Азия» Конрад Леманн. Меня направил советник Гюнтер Прин. Он извиняется, что не имеет возможности встретить вас лично. Поднимайтесь на борт, — протянул мне руку человек в камуфляже.
Я прыгнул в проем и заметил:
— Припоминаю, что на должность начальника охраны порта Нового Берлина в 1946 году был назначен гауптштурмфюрер СС Йоганн Леманн. Вы очень на него похожи.
— Все верно, господин командор, — улыбнулся Леманн. — Я его сын.
— Отец жив?
— Он руководит судостроительной фирмой в Голландии.
— Приветствую вас, господин фон Рейн. Я — Симон Зонн, ваш пилот, — повернул ко мне голову человек в пилотском кресле.
Я кивнул и махнул рукой Магдалене и Вернеру, приглашая последовать за мной.
Хенке, забравшись в винтокрылую машину, буркнул:
— Странно, почему не «ханебу» или хотя бы «врил»? Почему вертолет?
— Если пункт назначения недалеко, то незачем привлекать внимание необычным транспортом, — ответила за пилота Магдалена.
— Каков маршрут, господин Леманн?
— Дели, господин фон Рейн.
— Останьтесь с нами, я немного помучаю вас вопросами, — указал я Леманну на пассажирское сиденье напротив себя.
На этот раз кивнул Леманн. Но первым на него с вопросом набросился Хенке: