— Нет, ну что за безобразие?! — гневно сверкнув очами, воскликнула Евдокия. — Надеть совершенно нечего! Кто мне сумку собирал?!
Я принялась внимательно рассматривать разбросанные по полу вещи: две наволочки небесно-голубого цвета, футболка Дуськиного последнего мужа (довольно хилого, надо сказать, мужчинки), его же, скорее всего, носки (почему-то три штуки), Дуськин спортивный костюм, в котором она ползает по грядкам на даче, несколько предметов дамского нижнего белья и зачем-то упаковка пластиковых стаканов. Таким образом, выходило, что идти ей на важное мероприятие совершенно не в чем. Я проявила свойственный мне такт и не стала напоминать, что она сама в сильнейшем волнении и собирала свою сумку и что в том бардаке, который творится у нее дома, даже «с поллитрой не разберешься». К сожалению, учитывая небольшую разницу в своих и Дуськиных габаритах, я не могла предложить ей ничего из своего гардероба.
— Во, блин, а? — продолжала бушевать сестрица. — Ну, и в чем мне этого Макарова прикажешь соблазнять? В трех носках и наволочке?!
— А что? Это идея! — на полном серьезе воскликнула я. — Тогда уж точно Макаров обратит на тебя внимание.
Дуська бросила на меня испепеляющий взгляд, мне даже почудилось, что у нее из ноздрей повалил дым. Поэтому я поспешно подняла руки вверх и сообщила:
— Шутю! Это, Дуся, шутка такая! А насчет одежды не волнуйся. Схожу к Светке. У нее наверняка что-нибудь найдется.
Евдокия подпрыгнула на месте:
— Что?! Это какая Светка? Которая из 32-й квартиры?
Я недоуменно кивнула.
— И ты хочешь сказать, что у нас с этим тяжеловозом одинаковые габариты? — Дуська развела обе руки в стороны, демонстрируя габариты свои и Светкины.
Мне, по правде сказать, совершенно было непонятно, почему Евдокия так разволновалась. Светка, «которая из 32-й квартиры», замечательный человек. Веселая болтушка-хохотушка с трогательными ямочками на щеках и большими голубыми глазами, неисправимая оптимистка. Глядя на нее, я, например, просто не представляла себе, что она умеет плакать или просто быть серьезной или грустной. Казалось, она хохочет даже во сне! Светку забрали в детский дом от матери-алкоголички, и теперь молодая женщина не уставала повторять:
«Счастье уже то, что моя мамочка не угробила меня в приступе белой горячки! Теперь всю жизнь буду радоваться каждому дню!» И она радовалась. Работала Светлана врачом-стоматологом, или, как теперь модно говорить, дантистом, в частной клинике. При ее легком характере и волшебных руках народ шел к ней толпами. Иногда пациенты-мужчины назначали ей свидания и приглашали в рестораны. Но у Светки было железное правило: никаких встреч, а тем более романов с женатыми мужиками. Как назло, свидания назначали в основном женатики. Дело в том, что Светлана была невысокой и полной. Однако комплексов по этому поводу не испытывала и, в отличие от Дуськи, не истязала себя слабительными и диетами. Она покупала себе шикарные вещи запредельных размеров и с удовольствием носила их и свою фигуру. Светка свято верила, что однажды появится в ее жизни человек, который полюбит ее, невзирая на размер. Интересно, и почему это женатых тянет на полненьких? Лично у меня есть по этому поводу собственная теория. Наверное, дело все в том, что в молодости они получили достаточное количество синяков и шишек от костей и углов своих худосочных подруг, и теперь их потянуло к мягким, теплым и уютным женщинам. А еще Светка пекла замечательные пирожки с грибами и с капустой! Я совершенно не понимала Дуську. Подумаешь, разница-то всего в дин размер! Правда, Евдокия несколько повыше Светки, поэтому не кажется такой толстушкой. Но, на мой взгляд, это еще не повод, чтобы считать себя Дюймовочкой, мою приятельницу тяжеловозом и срывать так хорошо продуманное мероприятие!
— Ну, и иди тогда в наволочках! — рассердилась я и ушла в нашу с Ромкой комнату.
Там в недрах шкафа дожидался своего часа шикарный брючный костюм от «Гуччи». Этот костюм Ромашка подарил мне во время медового месяца, который мы провели в Париже.
Вошла Евдокия. При взгляде на нее у меня заныло сердце. Более несчастного человека в эту минуту трудно было представить. В глазах сестры тускло отсвечивали слезы. Плачущая Дуська — это уже из ряда зон выходящее зрелище! Я испугалась, подошла к ней и погладила по голове, словно малого ребенка.
— Дусенька! Светка, конечно, пошире тебя будет, да и пониже ростом… Но что же нам делать-то? Не ехать же снова к тебе домой… Не расстраивайся! Мы тебе обязательно что-нибудь подберем у Светки! А если вдруг окажется слишком велико — булавочками подколем…