— Да уберетесь вы, наконец? — заорал взбешенный шкипер, толкая повара.
— Простите, пожалуйста, — обратился он к Эннис, когда те благополучно сошли вниз. — Все сегодня идет как-то неладно.
— Не беспокойтесь, — холодно ответила она. — Спокойной ночи!
— Куда вы идете? — испугался Вильсон.
— Пойду искать гостиницу. Вечером нет обратного поезда.
— Останьтесь в каюте, — умоляюще проговорил он. — Мы со штурманом уйдём в кубрик.
— Нет, благодарю вас, — ответила Эннис.
Она подошла к трапу и, с помощью шкипера снова взобралась на берег. В этот момент подошел штурман и с любопытством уставился на нее.
— Это мисс Гиссинг, — медленно проговорил шкипер. — Новостей никаких?
— Никаких, — мрачно ответил штурман. — Они исчезли, как дым.
— А вы уверены, что это был мой отец? — спросила Эннис, обращаясь к штурману.
Штурман взглянул на шкипера и сдвинул фуражку на затылок.
— У нас нет никаких оснований сомневаться, — коротко ответил он.
— Для меня самого все это весьма загадочно. — Он не мог поехать домой поездом, потому что у него не было денег.
— Не может быть, чтобы это был мой отец, — медленно сказала Эннис. — Кто-то вас обманул. Спокойной ночи! Я завтра утром еще приду, а сейчас уже поздно.
— Куда вы пойдете? — спросил штурман.
— Она идет искать гостиницу, — ответил за девушку шкипер.
— Поздно сейчас, — нерешительно сказал штурман. — И гостиницы здесь не очень-то подходящие. Отчего бы ее не отвести к той женщине, у которой жил ее отец? Вы говорили, что она как будто совсем порядочная.
— Дом очень уж скверный… — начал шкипер.
— Нет, это безразлично, — решительно сказала Эннис. — Раз там было достаточно хорошо для моего отца, так будет достаточно хорошо и для меня. А если это был не отец, я, может быть, что-нибудь разузнаю. Далеко этот дом?
— Мили две, — ответил штурман.
— Если идти, то сейчас же, — сказал шкипер и даже сделал шаг вперед.
— А, может быть, и вы с нами пойдете? — попросила Эннис штурмана.
Бедному штурману страстно хотелось пойти, но он был верным другом.
— Нет, я думаю, мне пора спать, — сказал он и сам покраснел от своей невежливости. — Я очень устал.
Он неловко приподнял фуражку и сошел вниз. Эннис, сердито подняв головку, пошла со шкипером вперед.
— Мне очень жаль, что штурман не захотел пойти, — сухо сказал тот.
В полном молчании они шли по тихой дороге, И мисс Гиссинг инстинктивно почувствовала, что ее спутник сердит и огорчен раз в десять сильнее, чем она. Вероятно, это заставило ее идти чуть-чуть ближе к нему, и как-то ее рука даже слегка коснулась его руки. Шкипер сунул руки в карман.
Они подошли к прежнему жилищу таинственного капитана Гиссинга, не сказав за все путешествие ни единого слова. Хижина была достаточно непривлекательна днем, а ночью выглядела еще хуже. Какой-то разбитый шарабан наполовину загораживал вход, а из конуры вылез облезлый лес и дико, хрипло залаял.
— Вот дом, — сказал Вильсон, — пятый номер. Ну, что случилось?
А мисс Гиссинг, вынув носовой платок, несколько раз приложила его к губам, совершенно не нуждавшимся в этом, а потом к глазам, весьма и весьма нуждавшимся в платке.
— Я… я устала, — робко сказала она. — И… и… огорчена…
Постояв минуту в нерешительности, пока Вильсон соображал, что ему делать, она вдруг гордо отвернулась и быстро постучала в дверь дома номер пять. Дверь через некоторое время открыла грязная женщина в туфлях, весьма скудно одетая. Выслушав объяснения шкипера, она провела мисс Гиссинг в комнату ее отца и, выпроводив шкипера, довольно сердито попрощалась с ним и захлопнула дверь.
Шкипер самым быстрым шагом, на какой только он был способен, помчался к шхуне, и голова у него шла кругом от событий этого вечера. У самой пристани он побежал, как будто подражая маленькой фигурке, в том же темпе мчавшейся с противоположной стороны.
— Ах ты, разбойник! — задыхаясь, крикнул он, схватив мальчика за шиворот, когда они столкнулись у шхуны.
— Как хотите, сэр, — сказал Генри, — Только уж распутывайте все сами.
— Киньте его через борт, — посоветовал штурман, стоявший на палубе.
Генри снизошел до презрительного взгляда, к счастью, скрытого темнотой, и с видом человека, знающего великие тайны, сразу приступил к рассказу, начиная издалека и медленно смакуя детали. Но, к сожалению, оба его слушателя проявили чисто женскую любовь к развязке и нелюбовь к длинным описаниям и довольно нелюбезно дали это понять рассказчику, потребовав сейчас же конец истории.
— Ничего не могу понять, проговорил шкипер, когда Генри в угоду слушателям испортил свой художественный рассказ,
— Он чего-то испугался, что ли. Ладно, пойдем за ним.
— Они снимаются, около часу, — сказал, штурман. — А что вы сделаете, если он не захочет идти? Может быть, это в конце концов вовсе не ее отец! Чертовски неприятное дело, скажу я вам.
— Право, не знаю, что делать, — растерянно сказал шкипер. — Не знаю, что лучше.
— Конечно, это не моё дело, — сказал Генри, молча слушавший их разговор. — Но я знаю, что я бы сделал.
Оба взволнованно обернулись к нему.
— Конечно, может быть, я разбойник, — продолжал Генри в восторге от такого молчаливого признания его способностей. — Понятно, может быть, я разбойник. Конечно, можно приказать ораве гогочущих идиотов укладывать меня в постель и можно меня…
— Что бы ты сделал, Генри? — спросил шкипер очень мягко. -
— Сходил бы за мисс Гиссинг, — сказал юнга, — и отвел бы ее к нему на судно. Все бы и уладилось.
— Ей-богу, мальчишка прав, — сказал штурман. — Вот только успеем ли мы?
Но шкипер уже помчался в город.
— Ты очень хороший парнишка, Генри, — сказал штурман одобрительно. — Теперь иди и следи опять за "Победой", и как только они станут сниматься с якоря, беги сюда и скажи нам. А если она двинется в путь прежде, чем наш шкипер вернется, я ее окликну, когда она будет проходить, и мы выясним, в чем дело.
Тем временем шкипер почти бегом несся в Оверкорт и, тяжело дыша, остановился у дома номер пять. Там, очевидно, все крепко стали, и он ожесточенно стал колотить в дверь.
— Кто там? Что надо? — спросил визгливый голос, и женская голова высунулась из окна.
— Я должен видеть барышню, которую я недавно привел сюда, — задыхаясь, сказал шкипер. — И поскорее!
— Как, в это время, поздней ночью! — изумилась хозяйка. — Будьте же благоразумны, молодой человек, даже если вы влюблены!
— Важное дело, — нетерпеливо сказал шкипер.
— А вы мне не можете сказать, в чем дело? — спросила хозяйка, чувствуя, что она вполне может удовлетворить свое любопытство.
— Скажите ей, что я получил сведения об ее отце, — с трудом сдерживаясь, ответил шкипер.
Голова исчезла, и окно закрылось. Через некоторое время, показавшееся нетерпеливому шкиперу вечностью, он услышал шаги в прихожей, и перед ним появилась Эннис. Несколько слов — и она уже шла рядом с ним по направлению к "Чайке", внимательно слушая его рассказ. Дорога была длинная, устала Эннис ужасно, но все же она решительно отказалась от предложенной руки спутника: очевидно, предыдущая прогулка не была забыта. Когда они подошли к "Чайке", душа шкипера упала в пятки: штурман, карауливший их, со всех ног бежал им навстречу.
— Бесполезно, мы опоздали, — сочувственно сказал он. — Они уже вышли из гавани. Окликнуть нам их, что ли, когда они пойдут мимо нас?
Шкипер, бесцеремонно оставив Эннис на набережной, спрыгнул на палубу и взволнованно стал вглядываться вдаль. В слабом свете звезд он еле различил небольшое судно, приближавшееся к ним.
— Зажгите фонари, Джим, и зовите скорей команду! — крикнул шкипер штурману.
— Зачем? — удивился тот.
— Подать им сигнал, — взволнованно объяснил шкипер. — Генри, помоги скорей открыть люки!