— А не страшно? — спросила Мередит.
Буллен зыркнул на нее желтым глазом:
— Кого бояться-то? Покойников? От них сроду никому вреда не бывало. Живых надо бояться, а не мертвых. А покойники народ смирный… если их, конечно, не обижать. — Буллен, казалось, задумался. — Да, если не обижать, — повторил он и затих.
Они уже почти закончили. Буллен забил последний гвоздь и положил молоток на землю.
— Думаю, чашка чаю нам обоим не повредит, а?
Он отвязал Оскара, и они проследовали к кухне Буллена. Там был полный раздрай, но именно этого Мередит и ожидала. Буллен заварил чай в эмалированном чайнике, достал из холодильника молоко в бутылке.
— Угощайтесь, не стесняйтесь. — Он сел напротив нее. — Чего вы ко мне пожаловали-то?
— Вы слышали, Гордон Лоу пропал? — спросила она.
Оскар нашел что-то на полу и теперь жевал. «Господи, что же он там отыскал?» — забеспокоилась Мередит. Она попыталась разглядеть этот трофей.
— Не волнуйтесь о псине, — сказал Буллен. — Он метет все подряд, как пылесос. Я слышал о Гордоне… и о Дэнни. У Гордона, наверно, просто крыша от всего этого съехала. Бродит где-нибудь в поле или в лесу. Придет в себя — объявится.
— Вы считаете, Дэнни сам повесился?
Буллен склонил голову к плечу и прищурился:
— Ну и глупость же он сделал, коли так.
— Но вы думаете, он сам повесился? — настаивала Мередит.
— Черт его знает. Мог, в принципе.
— А вы не знаете хотя бы примерно, где может сейчас быть Гордон Лоу?
— А мне до них дела нету, — сообщил Буллен. — Они у меня работу умыкнули. Нет, не подумайте, мне жаль и все такое. Но не интересуют. Всякое бывает, и такое тоже.
— А вы знали ту девушку, которая умерла, Кимберли Оутс?
— А у вас, оказывается, целая куча вопросов, а? — Буллен фыркнул. — Не понимаю, из-за чего такая шумиха. Она давно умерла. Лет двенадцать назад, если не больше. Чего ее в покое-то не оставить? Все равно уж не узнать, что там с ней приключилось.
Сверху донесся едва слышный скрип. Мередит посмотрела на потолок.
Буллен, казалось, ничего не слышал. Он сказал:
— Вы явились ко мне, чтобы об этом спросить?
— Да, в принципе.
— Маркби вас послал?
— Нет, я сама по себе.
Потолок снова скрипнул. Мередит поискала глазами Оскара — он мог пробраться наверх. Но Оскар был на улице. Он выбрался через открытую кухонную дверь и теперь тоже занимался огородом — по-своему. Пустив в ход короткие передние лапы, он деловито рыл под травяной кочкой. Время от времени он вцеплялся в кочку зубами и тянул.
Мередит отвернулась и встретилась глазами с проницательным, насмешливым взглядом Буллена.
— Барсуки, — сказал он. — Их специально вывели для ловли барсуков. Это мне майор Уолкотт сказал. Только отвернись, они тут же начинают копать. Это у них в крови. Как и у меня. Поэтому мы и ладим так хорошо с этим псом. Нам обоим нравится копать.
Оскар наконец вырвал из земли пучок травы и стал трясти им, как будто сражаясь с норным животным. Земля полетела во все стороны.
— Если увидите Маркби, скажите ему, что сетку мы поставили, — сказал Буллен.
Смысла в дальнейших расспросах не было. В отличие от Саймона Френча Буллен попусту не болтал. И, как уже убедился Маркби, заставить его отвечать на вопросы было практически невозможно — если эти вопросы не касались особенностей работы могильщика.
Перемазанный землей Оскар вернулся в кухню. Из пасти выкатился язык, весь в грязи. На тропе остался пучок травы — дохлее не бывает. Оскар был счастлив. Он подошел к миске с водой, но по дороге обтерся о ногу Мередит и оставил на ней шматки грязи. Она потрепала его за ушами и попрощалась:
— Ну, тогда я поеду, мистер Буллен.
— А чего, поезжайте. Всего хорошего.
Мередит завела машину. В зеркало заднего обзора она видела фасад дома Буллена. Ей вдруг показалось, что занавеска на одном из пыльных верхних окон сдвинулась с места. Может, ветер. Или Буллен поднялся, чтобы проследить, уехала ли она.
— Итак, у нас двое новых подозреваемых! — сказала Брайс. В руках у нее были письменные показания майора Уолкотта, собственноручно им подписанные. — Сам Уолкотт, хотя он и пришел по своей воле. Ведь случается, что они приходят сами, да, мистер Маркби?
— Случается, Лу, — согласился суперинтендент.
Он вспомнил честный, прямой взгляд выпуклых глаз майора. Как Уолкотт старательно уверял его, что Ричард Холден любил свою жену и ребенка!