— Откуда маги? — бросила Рунгерд, спешиваясь и передавая коня в руки подоспевшего юноши.
— Из баронских земель. Говорят, житья не дают… — словно оправдываясь, начал краснолицый.
— Узнай, кто из баронов не угодил нашим дорогим гостям, — торопливо шагая к лесу, так что окружившие ее люди вынуждены были почти бежать за ней, проговорила Рунгерд. — И поспрашивай у тех из наших, кто оттуда, так ли обстоят дела, как волшебники расписывают.
— Прибыли отряды от ярла. — Говоривший, невысокий сухопарый мужчина с широким шрамом через правую щеку, осекся, заметив внимательный взгляд Хрофта, не зная, стоит ли доверять чужаку.
— Размести и посмотри, чтобы всех переписали, Ольве, — распорядилась Руни, — и не тревожься. Чужих здесь нет.
Еще пять или шесть человек продолжали одолевать Рунгерд тысячей вопросов по устройству их маленького мирка. Хрофт какое-то время следовал за ней, не вслушиваясь в слова и приказы. Девчонка даже не удосужилась назвать его имя, но все в лагере, похоже, уже ждали его. Смертные и альвы застывали в поклонах посреди своих будничных дел, и Хрофту пришлось не раз и не два просить воинов встать с колен и продолжить свои занятия. У всех на лицах он читал почтение и страх, но ни один не казался удивленным. Видимо, все здесь верили в свою предводительницу и ее счастливую звезду и ни капли не сомневались, что она вернется и приведет с собой самого Хрофта, как сейчас он вел под уздцы величественного Слейпнира.
У Отца Дружин было достаточно времени, чтобы пройтись по лагерю и осмотреться. Ему никто не препятствовал. Преодолев первый порыв робости и страха, люди и альвы занялись своими делами. И сразу стало ясно, что Рунгерд не ошибалась в расчетах: все в лагере были готовы выступить в любой момент. И, казалось, присутствие Древнего и Великого Бога совершенно не смущало их. Словно Владыка Асгарда — один из простых мечников их маленькой «госпожи».
Большинство воинов было занято своим оружием. Совсем близко, за одной из бревенчатых изб, низким стоном отзывался на прикосновение клинка точильный камень. Несколько крепких мужчин, подначивая друг друга, соревновались в стрельбе из лука. Пара хмурых и сосредоточенных альвов обмазывала чем-то вроде гусиного жира длинные, странного кроя кожаные плащи. Но Хрофту не позволили рассмотреть их. Мастера тотчас свернули свои детища и унесли в сени.
Странно было видеть этих высоких и изящных альвов рядом с убогими деревенскими постройками. Казалось, сама суть этого удивительного народа воплощена в их прекрасных, поражающих воображение городах, величественных белоснежных замках, стрельчатых окнах и узорном орнаменте стен. Достаточно было увидеть, как они сгибаются, входя в свое здешнее обиталище, чтобы понять — привязать остроухих к месту, столь неподобающему для них, могло что-то очень важное. Добыча, цену которой не измерить золотом и самоцветами.
Чем же таким обладала Рунгерд, что эти альвы пошли за ней, согласились жить едва ли не в землянках, спать на камнях и дощатом полу, есть из одного котла с людьми, деревенскими колдунами и беглыми магами?
Многое было странным и удивительным в небольшом, но идеально отлаженном, как альвский механизм, царстве Рунгерд. Полусобранные катапульты, установленные на краю леса и замаскированные так, что и внимательный глаз не сразу различил бы в мешанине ветвей и листьев раму и непривычной формы поршень. Колеса, укрытые хворостом и лапником. В небольшом заливе Хрофт увидел три видавших виды дракона, тоже полностью готовых к отплытию. Два из них не были примечательны ничем, а вот третий приковывал взгляд непривычно широким, лишенным бортов марсом на слишком высокой для такого судна мачте. И сама ладья казалась более широкой и приземистой.
Хрофт пригляделся и заметил резво карабкавшегося на марс Велунда. Он что-то объяснял стоящим внизу, на палубе, альвам. И те спешно чертили углем на досках. Заметив Хрофта, Вел почтительно склонил голову, так что ветер бросил иссиня-черные пряди ему на лоб, но уже через мгновение альв двинулся вверх, ловко перебирая руками и стройными, обутыми в мягкие кожаные сапоги ногами. Зеленый плащ полукровки бился на ветру.
Все в лагере Девчонки казалось непривычным, странным, неправильным, но при этом в непрерывном движении людского муравейника не чувствовалось опасности, а лишь деловитая уверенность и удивительная собранность. И сила. Не та, к которой привык Хрофт: сила человека, Мага или Бога, сила одного, наделенного мощью многих. Вокруг чувствовалась сила песка, что захватывает цветущий оазис, песчинка за песчинкой порабощая его. Сила пробивающих путь в камне тысяч капель, каждая из которых способна лишь на один удар.