Меж тем, равнодушная ко всем и вся, Уса блеском в глазах реагировала лишь на свое отражение в зеркале. Мать думала, что ее ребенок любуется своей внешностью и считала это хорошим признаком. (Какой молодой симпатичной девушке не будет нравится крутиться перед зеркалом). На деле же – Сейлор Мун пристально вглядывалась в малиново-алую нить, пульсирующую у самого сердца. Единственное доказательство своей вменяемости и надежду на будущие положительные изменения. Контакта со стихией огня в этом заведении получить было не возможно никакими способами, поэтому, и на связь с Воином можно было тоже не надеяться. Да и не было у Усы сил на это. Вряд ли она выдержала бы еще один ментальный сеанс. Девушка с испугом думала, а справится ли она со второй частью ритуала, когда придет время? Хватит ли ей энергии на это дело? Не подведет ли она? Поэтому, даже лучше, что соблазн «поговорить» со Звездным Воином был устранен в силу не зависящих от нее причин. Следовало как можно меньше растрачивать себя, аккумулируя и «собирая» крохи оставшейся у нее жизненной силы.
Вот в раздумьях обо всем этом и проходили дни за днями. Усаги много спала. Сказывалось и энергетическое истощение, и действие седативных, и желание самой девушки как можно скорее «проскочить» оставшиеся до Нового Года дни. К тому же, во сне была вероятность пусть иллюзорной, но встречи с Сейей… А Усе так нужна была поддержка. Пусть даже и такая.
На улице резко похолодало. Снег теперь стал частым гостем. Зима полностью вступила в свои права. Уса днями сидела и смотрела в окно то на большие узорчатые снежинки, что мягко планировали на землю; то на хаотичный «танец» снежной крошки, если была метель. Мать пыталась вовлекать ее в разговоры, но Сейлор Мун отвечала крайне неохотно и односложно. Нелюбимую тетушку же и вовсе игнорировала. Благо, той только дай волю повоспитывать, да поучить жизни. «Зацепившись» за что-то, пожилая леди могла часами говорить без остановки, не замечая, что «обратной связи» нет и не было.
Правда, иногда Усаги все же заставляла себя «выдавать» полноценные диалоги, дабы поддерживать свою легенду о выздоровлении и нормальности. С врачами девушка и вовсе была крайне мила и гораздо «живее», нежели с собственной родней. Икуко с Кенджи списывали это на некую обиду за то, что они определили дочь в подобное заведение. Посовещавшись, родители решили не давить на Усу, и не заострять на этом внимания.
А Усаги держалась из последних сил. Вчера она впервые наблюдала в своей ауре достаточно четкие алые искры в черной окантовке. Гнев. С одной стороны – девушка даже обрадовалась хоть каким-то изменениям в серости собственного энергетического «отпечатка». С другой же – просто выбесило! Мерзкая тетка посмела выдвинуть предположение, что Уса специально корчит из себя больную, дабы продлить свое ничегонеделание и не начинать поиски работы. Но, спасибо и на этом. Уса несколько встряхнулась и сморгнула сонный морок, преследовавший ее на протяжении последних недель.
Меж тем – шла последняя неделя перед Новым Годом. Усаги становилась все тревожнее, несмотря на все препараты. Правда, справедливости ради, стоит отметить, что часть из них девушке уже отменили, увидев положительную динамику, но… О выписке речи еще не шло, что не могло не нервировать. Уса старательно ела «от пуза», общалась «через не хочу» со всеми и каждым, боролась со сном и выходила в коридор к телевизору… Она делала все, что от нее зависело, дабы создавать картинку вменяемого адекватно-положительного члена общества. А «новостей» о выписке все не было…
В итоге – девушка решительно позвала на разговор отца, лишь только родитель в очередной раз привез в больницу вредную тетушку, дабы та сменила вымотанную Икуко. Не смотря на недовольный взгляд и поджатые губы своей «сиделки», блондинка увела отца на приватный разговор, подальше от «локаторов» пожилой любопытной леди. Старательно подавляя мучавшую ее зевоту и желание потереть слипающиеся от ноотропов глаза, девушка постаралась как можно лучше изобразить себя прежнюю и, в конце, жалобно спросила у Кенджи за Новый Год и иже с ним. Девушка так заразительно вырисовывала перспективу семейного праздника, так горевала о том, что она все пропустит, что сердце мужчины дрогнуло. Не выдержавший «щенячьих глазок» и жалобного голоса единственной дочери, Кенджи сдал позиции и обещал завтра же поговорить с лечащим врачом. Если оценка состояния Усаги будет положительной и более-менее стабильной, мужчина дал слово способствовать тому, чтобы дочь перевели на дальнейшее лечение амбулаторно, если это будет возможно.
Итак, оставалось только ждать. Ждать и надеяться. Опять и снова. Снова и опять. Вымотанная разговором с родителем и показной веселостью, девушка уснула в эту ночь куда раньше обычного, тем самым вызвав неудовольствие тетушки, которая уже запланировала очередной «сеанс» мозговыноса. В данном случае – по поводу прически Усы, что являлась, по мнению пожилой леди, признаком ребячества, и которую следовало немедленно сменить.
Этой ночью Усаги, наконец, приснился Сейя. Правда, совсем не в том «формате», в каком она надеялась. Девушка всю ночь в собственных сновидениях догоняла стройную мужскую фигуру в красном пиджаке, что маячила впереди, но была абсолютно недосягаема. Сейлор Мун пробовала бежать, но ноги ее вязли, будто в зыбучих песках. Она пробовала кричать, но из горла не вырывалось ни звука. Блондинка тянула вперед руку, но каждый ее шаг будто бы еще больше увеличивал расстояние между ней и идущим впереди человеком. И, когда казалось, что мужчина уже готов обернуться назад и она вот-вот увидит милое сердцу лицо… в этот момент «любимая» тетушка особо неистово всхрапнула и девушка пробкой вылетела из сна, резко распахнув глаза и не успев сообразить «на том» она свете или же – еще на «этом». За окном светало…
====== Часть 5. ======
Пробовали ли вы сбежать из дома под самый Новый Год и испортить всем домашним праздник? Нет? А вот у Усы не было выбора. Торжественно вернувшись домой 30 декабря в сопровождении всей семьи Цукино, девушка едва не плакала от облегчения. До самого конца стоял на повестке вопрос, останется ли с ними отмечать дражайшая тетушка или все же решит экстренно возвращаться в свою собственную обитель? Ее присутствие в доме уменьшало шансы Усаги удрать весьма и весьма существенно. А проблем и так хватало. Спрашивать же об этом слишком часто и настойчиво было бы подозрительно, поэтому Уса просто ждала и молилась, чтобы переступив порог отчего дома, не обнаружила где-нибудь в кресле пожилую назойливую леди. И кто-то девушку все же услышал, потому как… бегло осмотрев полочки с обувью, девушка пришла к выводу, что «чужих» тут нет.