О, круглый солнца крик.
Засвеченный чертеж.
В траве расцвел твой образ.
Единственное в мире,
Светлейшее сейчас,
Мгновенье, ослепи.
62
Береза вьется, как дым.
Лопнула паутина,
Шелковисто лицо оплела.
Роса поплевала,
Сучок-паучок побежал.
Стряхнулась забота кустарника.
Ветер ударил в грудь,
Холодком объятья прошумел.
Пахота нараспашку, дыбом —
За плечи мне!
В пружинистом небе скáчка туч.
Косая опушка падает
За дряблой улыбкой земли.
63
Когда упали сумерки,
Взлетевший свет меня остановил,
Дыхание земли обволокло
И мысль раскосая
Как тень надгробия возникла.
Мы делим бытие — земля и я.
Она сменяет медленно сезоны,
А я
Каких-то сорок лет
Как белизна,
А сверху корочка и порча.
Но сторожит меня распятый силуэт
Деревьев,
Музыка небес за ними
И тишина,
Заполнившая все.
64
Листва,
По искривлению закона и ветвей,
Объяла форму облаков.
Голубки-птицы облетают
Рукоплесканье рощ.
Как листья братски равнодушны,
Беспечно рвутся на ветру!
Не плачут об упавшем —
Шелестят.
Деревья!
Вас люблю, как человечество,
Чья листва шумит на площадях,
А после опадает по домам
И жмется к окнам.
Ветка в окно!
Ветка в окно!
65
Бережно прошло и — нежно
Слышен ход облака.
Неба локон сполз.
Ушел за куст минут
И в грохоте ветров
Стоит над лесом дней.
Что осталось?
Я, отсталость.
В опушках вижу тягу к дому,
В оврагах — дьявола соблазн.
В паутине рвется миг,
Не лучший.
На пальцах искры треск.
Вот, говорят, вчерашний лист —
Сегодня ветвь,
А волос — сеть и прядь.
Но бережно — когда?
И нежно — не заметил —
Я сам попал в сегодня.
66. На бульваре
Зеленые пудели, деревья,
Ласкает ветер вас.
Давно ль весна носилась мокрой псиной,
Пахла бочкой и дрожжами?
Сегодня лелеет аллеи
Явная музыка птиц.
Скамьям-пижамам
Солнце льстит.
Лесть не к лицу.
Разбили сквер — разбей ограду,
Нельзя, не сломав, уйти!
Бульвар вульгарен,
То ли — лес.
Правдиво там (вчерне),
Из-под скелета дерева торчат кусты.
Как сон ты нужен мне,
Лес,
Когда устал.
67. Гроза
Небо колется на синие и твердые куски.
Как до потопа потны тучи.
Сугробы неба, облака,
Дождями просятся на землю.
Земля гостеприимна.
Прозрачный ветер обовьет нагнувшиеся травы,
И тополь в жилах заскрипит,
Запенится листва.
И хлопнет солнечная дверь.
И станет некогда и тесно.
День — пузырь еще не лопнувший —
На пересохшей чаше мира
Свеченьем фосфорным горит.
Концы обугленных ветвей
Простерты к небу.
Лист за каплей пролетел.
Но где ему! их много, полчища,
И скука ливня всем заложит уши.
До неба — пелена.
В ней дырки грома.
68. Вечер
Грачи гремят и воздух рвут на части.
Трактор в поле почву теребит,
Следами ровными сознанье затемняя.
Штриховка вспаханных полей
Сетчатку мне рябит.
Но есть беспечность соловья:
Та птица — невидаль и невидимка,
Поющее зерно.
В рассыпчатой листве,
В комках кустарника,
В морщинах трав —
Повсюду слышится такое:
«Мир-не-плох,
Вниз головой,
Вниз головой,
Ничто, ничто, ничто…»
В слиянии земли и неба
И в явственном сиянии росы
И первых звезд,
За рваным бархатом теней
Растительной нирваны торжество
И серых листьев сон.