— В ресторан! — заявляю, бросая рюкзак на заднее сидение, — а к себе можешь Эмму позвать. Она от счастья из трусов на ходу выпрыгнет.
— Я не хочу Эмму, — смеется Данилов, — я тебя хочу.
Меня бросает в жар. Ручеек чего-то горячего стекает из груди в живот и скапливается в самом его низу. Колени напрягаются.
— Мне нравится, как ты краснеешь, Дженни, — подается ко мне, — нравится, как ты пахнешь котлетами и борщом…
— Придурок… — выдыхаю, чувствуя, как лица достигает его теплое дыхание, — поехали в ресторан, иначе я возвращаюсь домой.
Расстояние между нами продолжает сокращаться, пока моего виска не касается кончик его носа. Я каменею, дыхание останавливается, стук сердца оглушает.
Однако уже в следующее мгновение все прекращается. Выпрямив спину, Максим заводит машину и трогает ее с места.
— Отомри, Дженни, — смеется негромко, выруливая со двора на проезжую часть, — мы едем в ресторан французской кухни.
Способность говорить и генерировать мысли возвращается ко мне только через несколько минут.
— Еще раз выкинешь что-то подобное, твой Кольт будет стрелять только холостыми.
— Почему? Для мужа себя бережешь?
— Ну… — прокашливаюсь я, — ну, допустим, не для мужа… но хотя бы для серьезных отношений.
— Где тебя воспитывали, Дженни? В каком монастыре?..
— В Шаолиньском, — отвечаю без улыбки.
— Это мужской монастырь, — играет бровями, — ты уверена, что все еще девственница?
— Уверена. Я берегу себя для особого мужчины.
— Как здорово, что ты его все таки встретила, правда?..
Продолжая обмениваться колкостями, доезжаем до ресторана «Мишель» и вместе заходим в небольшое уютное помещение.
— Ты заказывал здесь столик? — шепчу, заметив, что свободных мест практически нет.
Снисходительно на меня глянув, Данилов показывает хостес какую-то визитку, и та, услужливо улыбнувшись, кивает и ведет нас к столу у белого рояля.
Занимаю свое место и открываю меню.
Для меня цены шокирующие. Пытаясь не выдать замешательства, медленно листаю страницы.
— Я надеюсь, банкет за твой счет? — уточняю, вскинув на него взгляд.
— Разумеется, — внимательно смотрит на меня, — заказывай все, что хочешь.
— У меня хороший аппетит, — предупреждаю сразу.
— Я понял это по твоей заднице, Дженни.
— Никак не можешь забыть ее, Макс?
Крошечные, покалывающие кожу электрические заряды, проносятся по всему телу и отдают мелкой вибрацией в низ живота.
Данилов облизывает губы и, сложив руки на столе, подается ко мне через стол.
— Перед глазами стоит, — проговаривает тихо, — ночами снится… Как я разворачиваю тебя спиной к себе, ставлю на колени и…
— Заткнись.
— У меня встал, Дженни.
— Боже… — закатываю глаза, из последних сил пытаясь не выдать себя с головой, — извращенец.
— Если сегодня ты не поедешь ко мне, я найду, с кем скинуть напряжение.
— Меня будешь представлять?
— Ага… Есть у меня на примете пару брюнеток.
Глава 11
Максим
— Говорят, сын, это отрезанный ломоть, — говорит Дженни, засовывая в рот фисташку.
Завернутая в плед, она сидит на лавке беседки, установленной на крыше небоскреба специально для романтических свиданий. Пытался отговорить, потому что холодно, но она заявила, что никогда не видела Москвы с высоты птичьего полета.
— Не всегда, — замечаю я.
— Возможно, если у тебя папа нефтяной магнат, — хмыкает она, — а у нас именно так и вышло. Брат уехал работать на Урал, там женился, родил дочку и назвал ее в честь своей тещи.
— И что?.. Совсем не навещает?
— Раз в два — три года. Если в Москву по делам приезжают, то и к родителям крюк делают, — вздыхает с сожалением, — и то не всегда.
— Ты с ним часто общаешься?
— Не-а… говорю же, отрезанный ломоть.
— Переживаешь по этому поводу?
Раскрыв скорлупки еще одной фисташки, она кладет ее в рот и пожимает плечами.
— Иногда я представляю, как это классно, иметь близкие отношения со старшим братом. Ходить с ним на вечеринки, знакомиться с его друзьями…
— Я могу познакомить тебя со своими, — предлагаю, вынимая сигареты из кармана куртки.
— Правда — правда?.. — замирает, глядя на меня во все глаза, — они тоже все сплошь олигархи и магнаты? Если да, то я согласна.
Прикурив, зажимаю сигарету в зубах и убираю пачку и зажигалку обратно в карман. Втянув первую дозу никотина, выпускаю струю дыма вверх.
— Замуж тебя никто из них все равно не возьмет.