Послы и мои люди говорят
Одно и то же: «Князь древлянский сам
Желает править Киевом. А вам
С Владимиром изгнание сулит».
Я и рабыни сын[12]. Ну что за стыд!
Как смел он власть мою поколебать?!
Уильям Тук (1800). Ярополк Святославич
А также втихомолку утверждать,
Что узурпатор я, когда отец
Вручил мне сам свой княжеский венец,
Над Киевом поставив, дав права
По признанным законам старшинства?!
Древляне!
(Презрительно плюет.)
Вам неймется на рожон!
Вы вновь бездумно лезете на трон!
Не учат вас прошедшие года,
Сожженные до пепла города,
Стенание и жен, и матерей,
Смерть сыновей, бесчестье дочерей!
Мятежный край! Зачем ты вновь бурлишь?
Когда же здесь наступят гладь и тишь?
Олег древлян к покорности привел.
Но только трон в летах оставил он,
Восстала следом и земля древлян,
Лелея слухи, словно злой дурман,
Что Игорь слаб, не может удержать
Княжение свое. Нельзя равнять
Его с Олегом Вещим никогда!
Ведь у Олега был известный дар
Громить врагов, безжалостной рукой
Руси привить покорность и покой,
Ромеев в вечном ужасе держать
И заставлять полюдье все дрожать.
«Князь Игорь не способен управлять,
Ему пришлось в тени Олега ждать
Законный трон. Теперь же он – его.
Но князь себя боится самого!»
Надменный бред, безумие речей
Лесов во тьме, без солнечных лучей!
Ведь Игорь их не просто покорил,
Восстание жестоко подавил.
Он возложил на них большую дань[13].
Сквозь годы и к нему пришла беда.
Задумал князь второй раз дань собрать,
С немногими людьми пришел опять.
И Мал Древлянский молвил: «Смерть ему.
Повадился волк к овцам в нашу тьму!
Наш мир лишит и разума, и сна.
И ненависть полян погубит нас!»
Князь Игорь и дружинники его
Убиты были все до одного.
Его супруге Мал послов прислал,
Замужество коварно предлагал.
Убийца мужа в женихах ходил,
Пытаясь, не жалея своих сил,
Стол киевский прибрать к рукам своим,
Не зная, что где пламя, там и дым!
Что женщине коварство – как сестра.
Княгиня такой женщиной была!
За скромностью невесты из невест
Обуревала Ольгу только месть.
Одних послов засыпала живьем,
Других с лихвой попарила огнем,
На тризне третьих вырезали всех.
Искоростень пылал во всей красе.
У стен его ребенок Святослав
Путь воинский свой начал близ костра[14].
Киевляне расправляются с древлянами
С тех пор земля Древлянская молчит.
Здесь страх всем управляет, а не стыд.
И вот опять им хочется войны.
Амбиции пьянят, они пьяны!
Тщеславие в мечтах рисует стол
В раскладе недалеком и простом.
Олег Древлянский – вот моя беда!
Ведь о тебе Свенельд предупреждал.
Сначала сына ты его убил.
Теперь тебе вполне хватает сил
Бросать мне вызов. Надо было нам
За Люта осудить тебя и там
Не покрывать, от кары не спасать,
Возмездие Свенельду в руки дать!
Олег убивает Люта
(Слугам.)
Где воевода? Пусть Свенельд придет!
Его давно желаемое ждет!
Дружинники кивают, отдают почести в знак уважения киевскому князю и уходят.
Терем воеводы Свенельда. Только что ушли посланники князя Ярополка. Свенельд блуждает по залу приема и размышляет вслух
Свенельд
Пришел мой час!
Как бравый скоморох,
Я куклами играю.
О, мой бог!
Перун смеется,
И Даждьбог за ним.
Дела мои растают, словно дым.
Никто не видит игр моих, ведь я
Пою им песни хлеще соловья!
Да что там соловей весну венчал!
Шпионов князя он не подкупал,
Послам заморским не носил дары,
Не разжигал тщеславия костры,
Не сталкивал двух братьев меж собой!
Куда девалась братская любовь,
Когда богатство с властью в свой черед
Помехой между братьями встает?!
Точила капля камень, и теперь
Расколот камень и открыта дверь.
Обуревают страсти их и страх
Все потерять. И превратилось в прах
Родство. Лишь рев израненных зверей
Звучит над сонмом княжеств и морей!
Когда тебе повсюду говорят,
Что самый главный враг твой – это брат!
Булгары, венгры, франки и Царьград,
Германцы и поляки. Ты не рад
Родству такому, что не говори.
И закипает ненависть внутри.
Шпионы и посланцы там и тут
Вещают. Слухи на дрожжах растут.
12
Князь Владимир был сыном ключницы княгини Ольги Малуши, считавшейся ее рабыней и впоследствии наложницей Святослава. С этой точки зрения современники Владимира могли считать незаконнорожденным сыном Святослава, несмотря на то что князь-полководец признал сына.
13
После смерти князя Олега древляне восстали, и в 914 г. князь Игорь подавил их восстание, наложив на них большую дань, нежели она была предназначена Олегу.