Сам «Марш» остался доволен произведенным эффектом и продолжил активное концертирование на самых неподходящих площадках. Чёс по «занюханным» местам сыграл положительную роль. Скоро группа была готова выступать где угодно.
Летом 1987 года состав «Марша» опять продемонстрировал свою нестабильность. Куда-то исчез Усминский. Первое время Гришенкову просто не хватало рук — для полифонии требовался второй кейбордист. Впрочем, Игорь эту проблему решил и в дальнейшем управлялся с двумя клавишными инструментами в одиночку.
После поездки в Качканар, где Майборода несколько раз лажанулся в соло, решили указать Игорю на его ошибки, а тот в ответ вовсе завязал с музыкой. Так в «Маршах» освободилась вакансия гитариста. Зато в группе появилась девушка. Наташа Романова стала петь бэк-вокал. Специально для нее написали песню «Котлован», которую намеревались включить в новый альбом.
Подготовка ко второму релизу велась еще с весны. Самостоятельно лезть в пучину звукозаписи больше желания не возникало. Обратились за советом к Белкину. Егор порекомендовал звукооператора телестудии Валеру Бабойлова, уже имевшего большой опыт комплексного обслуживания свердловских рок-групп.
Перед самым стартом рекорд-сессии «Апрельский марш» вдруг забомжевал. До этого сидел он себе в ДК им. Лаврова, репетировал, выступал на официальных мероприятиях, дружил с начальством. Но в октябре во Дворце культуры прошли восемь концертов московских «Звуков Му», которые произвели неизгладимое впечатление и на «Маршей», и на администрацию. Музыканты посетили то ли все концерты столичных коллег, то ли всего шесть из восьми (показания расходятся). Директору ДК, отставному полковнику, хватило всего одного. Через несколько дней он со словами: «Не надо нам больше этих роков» выгнал ни в чем не повинных «маршей» на улицу, дав несколько дней на сборы. К тому времени группа уже обросла кое-каким барахлом, колонками и прочими причиндалами. Девать все это хозяйство было некуда, и, явившись на телестудию для записи, музыканты скромно попросили: «Можно вот эти вещи здесь полежат?»
Телевизионщики запинались бы об рокерское имущество до сих пор, но кто-то вспомнил, что в расположенном неподалеку здании университета пустует одна из комнат при клубе. Часть шмоток перетащили туда. Заодно познакомились и с бывшим участником «Урфина Джюса» Юрой Богатиковым. Он стал новым гитаристом «Марша». С ним записали альбом «Музыка для детей и инвалидов». Работа вышла зрелой и получила хорошую прессу. Нахваливая альбом в целом, критики особо выделяли «Котлован», яростно спетый Наташей Романовой. Песня явно выбивалась из альбома как некий хардовый элемент, хотя ничего хардового в ней не было. Там даже партия гитары рудиментарная. Струнные, клавишные, бас, ударные — так себе хард-рок.
Хвалебный хор имел неожиданные последствия. Кормильцева взбесило, что все кругом говорили: «Надо еще несколько „Котлованов“ слепить, а вы какой-то ерундой страдаете». И он настоял, чтобы стопроцентный хит группа на концертах исполнять перестала. Холян, уже выполнявший не только звукорежиссерские, но и менеджерские функции, приходил в ужас от антикоммерческой позиции музыкантов, но сделать ничего не мог. Вскоре «Апрельский марш» остался без Романовой. В следующий раз Наташа воссоединилась с «АМ» только на летнем фестивале «Старый Новый Рок-2011» специально для исполнения «Котлована».
Турбулентность состава продолжилась. Игорь Акаев предпочел барабанной установке непыльную работу экспедитора вагона-рефрижератора. Сменивший его в разгар работы над альбомом Игорь Злобин, ранее игравший в «Метро» и «Тайм-Ауте», продержался в «АМ» недолго — осенью 1987-го его пригласили в «Чайф». За барабаны уселся Андрей Литвиненко. Богатиков, к тому моменту носивший уже фамилию Ринк, уехал в Прибалтику. На его место Гришенков пригласил своего школьного товарища Сергея Ивановича Чернышёва.
Игорь с Сергеем вместе играли еще в «Пластилине». Да и с остальными «маршами» новичок был уже знаком: «Первый раз я пробовался в „АМ“ сразу после армии, в мае 1986-го, еще до первого фестиваля. Я пришел на репетицию, изучил две песни и спел их, как мне казалось, наилучшим образом, примерно так же, как я пел в армейском ВИА на танцах. Гришенкову и Кормильцеву это не понравилось. За два моих армейских года они погрузились совсем в другую музыку».