Когда вытяну из вас, как именно вам удалось стать Сверхчеловеком!
И можете не сомневаться: как только позволит ваше состояние, я не остановлюсь и перед допросом с применением третьей степени!
Это вам понятно?
Моргаю: «Да!».
Ханс коротко кивает, поворачивается на каблуках, и выходит. Толстячок доктор остаётся со мной. И начинается:
— Тут у вас болеть? А тут? А попробовать вывигайт язык! Найн? Хм. А пальчик?..
Через полчаса, твёрдо уверившись в том, что двинуть ни единой из частей своего тела я не в состоянии, и даже от этих усилий очень ослаб, вспотел, и устал, доктор (Блинн… Так и не узнал я, как его зовут. Ханс не позаботился нас представить друг другу, а сам доктор помалкивал!) отчалил, что-то бурча себе под нос, и смешно подпрыгивая на ходу, от чего становился похожим уже не на утку, а на кенгуру. Это у тех таз шире «плеч».
И вот мне становится понятно, почему я парализован. И куда делся напарник.
Моя любимая инопланетяночка, эта милая и «гуманная» Ундред, расколола меня!
Впрочем, я — сам дурак. В последнее время общения с ней «забывался» — оставлял открытыми для её сознания спрятанные до этого зоны своей памяти. Надеялся, что она не полезет туда… А похоже — полезла. Женщина же!
И ей нетрудно было увидеть и понять, что это я всех её сопланетников —!..
И пусть она их не любила, но — «расовая солидарность»! Чтоб ей…
Хотя — логично. С чего бы это она позволяла мерзкому бывшему рабу, лабораторной крысе, жалкому плебею, убивать безнаказанно соотечественников? А уж тем более — сталкивать тех лоб в лоб с расой их исконных врагов в смертоносной войне?!
Но смотрю, она — молодец. Быстро учится. Смогла скрыть от меня и свои коварные намерения, и преодолеть природное отвращение к насилию! Более того: как сказал Ханс (А я не вижу смысла не верить его словам!), она пыталась довершить начатое — так, чтоб мой мозг погиб — с гарантией! То есть — нанеся ему множественные и смертельные травмы! Через дыры в черепе. И ведь я видел, знал, что она эту чёртову отвёртку всегда носит с собой: «Для текущего ремонта!», как она это объясняла. А коварна.
Ну, впрочем — как, вот именно, любая женщина!
Только вот наши, земные, ещё ни разу не пытались меня действительно — убить! Ну а на словах… Было дело. Сами знаете — я не ангел.
И вот я — парализован. Типа — как наказание. За похождения. И всё прочее.
Да и ладно. Главное — жив! И способен хотя бы дышать. И сознание при мне!
А вот это — главное.
Потому что раз не превратился я в идиота, как превращаются в него из-за лоботомии, значит, смогу все свои способности и силы — восстановить!
Ведь это — просто вопрос времени, метода, и силы воли!
А силы воли мне не занимать. Приказал же себе — «выжить»!
И выжил.
С методом определился быстро.
Раз сердце мне подлатали, и оно прогоняет кровь по моему организму исправно, дело — не в нём. А в мозге. (Ну, тут — без вариантов!)
Но что же у меня не то с мозгом?
А тоже вполне понятно: значит, не все осколки немецкие хирурги извлекли. Ну, или образовались там, внутри, такие травмы, или кровоизлияния, что блокируют мои способности. И возможность двигать членами тела. Следовательно, мне нужно…
Что?
А вариантов, собственно, тоже немного: поскольку я не могу сам добраться руками или инструментами до своего органа мышления, следовательно, травмы свои мне придётся лечить… Тоже мысленно! То есть — дистанционно! С помощью всё того же телекинеза!
Но откуда мне взять этот чёртов телекинез, если он пропал?
Замкнутый круг какой-то…
Э-э, чего я парюсь? Буду стараться просто — думать. О том, как внутримозговые пробоины и раны — затягиваются. Сами. А отмёршие и повреждённые ткани, и кровоизлияния сами-собой — выводятся. Прочь из черепа. И поскольку Ханс сказал, что у меня теперь вместо затылка — стальная пластина, думаю, это будет нетрудно. Так как наверняка эта пластина ещё не срослась с костями. И щели и отверстия между ними — точно есть!
Думал я о том, как затягиваются мои внутричерепные раны, и удаляется отмершая и повреждённая ткань через щели, всего, кажется, с час. (Заодно крошечной частью мозга прикидывая, где мне теперь искать эту чертовку. Хотя бы для того, что высказать то, что о ней думаю. Ну, или снова «использовать». Хотя бы для того, чтоб отомстить. За попытку убийства. И наиболее вероятным мне кажется, что так она и осталась на «Сармакше Втором». На орбите. Ведь всё про него, и как управлять — теперь знает! И не такая дура, чтоб лететь на нём домой! Взорвут потому что к чертям собачьим! Как вражеский.)