Наталья вновь вскочила:
– Что?!
– Здесь, в твоем сне, я не чувствую боли. Позволь мне остаться!
Гнев и беспокойство сплелись в ней воедино.
– Как она посмела?! Я знаю, Делия недоброжелательна, но это…
Ловец прижался щекой к ее волосам, его сильные пальцы отыскали застежки платья.
– Я горжусь тем, что ты ее не боишься.
– Я определенно кое-что скажу Делии, когда проснусь!
Он вдохнул ее аромат:
– Вот это моя девочка, такая храбрая!
Наталья закрыла глаза от ощущения его теплого дыхания и пальцев, медленно расстегивающих платье.
– Никто и никогда не называл меня так.
– Храбрая и прекрасная. – Он поцеловал ее в волосы. – И все это ты.
Расстегнув застежки платья, он проник рукой в разрез и прикоснулся к обнаженной коже.
– И о чем мои фантазии? – промурлыкала девушка.
– Ты знаешь, – прошептал он, горячим дыханием обжигая ее кожу. – Скажи сама.
– У тебя есть имя?
– Ты можешь звать меня Очен, если хочешь.
– Очень. – Она закрыла глаза, наслаждаясь прикосновениями его пальцев к волосам. – Мне нравится. Звучит необычно.
– Там, откуда я пришел, оно привычное. В отличие от твоего, Наталья Сорвенска. Расскажи мне о своих фантазиях.
– Но ты уже их знаешь.
– Я хочу услышать от тебя. Как ты громко их произносишь. Никто не услышит, кроме меня!
Наталья молчала, неуверенная, что сможет озвучить желания даже ему.
Но если я не смогу рассказать о своих фантазиях мужчине в моих собственных снах, то кому вообще смогу?
– Я бы хотела, чтобы меня любили.
Она сжала губы, сама удивившись своим словам. Женщины Бор Нарга были выше таких чувств, как любовь, желание, страсть. Они забивали головы более высокими вещами.
Ведь и луны вращаются в обратную сторону, и песчаные моря полны воды.
– Неплохое желание. Ты прелесть!
– Ты говорил не о такой фантазии?
– О такой. – Он поцеловал ее в лоб. – Мне нужно знать обо всем, что ты хочешь, и обо всем, в чем нуждаешься. Наталья, ты любишь кого-нибудь?
Она подумала о матери, бабушке и всех тех женщинах, что принимали ее любовь. Тепло стало наполнять ее тело, смывая раздражение, вызванное Делией, и отрицательную энергию, что царила в этом доме.
– Подумай об этом, – промолвил Очен, – Думай о любви!
Наталья улыбнулась, ее наполняло расслабляющее тепло.
Ловец провел пальцами по внутренней стороне ее руки:
– А чего ты хочешь теперь?
– Удовольствия.
– Конечно.
Очен лукаво улыбнулся. Мужчина был красив, как сам грех, но, когда он улыбался, больше она ни на кого не хотела смотреть. В сравнении с ним Иван был бледной тенью.
Он потянулся вперед и провел языком по ее губам, от уголка до уголка.
– У тебя самая сладкая улыбка, – прошептал он.
Девушка таяла от его прикосновений.
– Ты наверняка говоришь это всем женщинам, которых ублажаешь.
– Я их не ублажаю. – Он нежно прикоснулся пальцем к ее губам. – Я делаю их фантазии реальными. Меня в их фантазиях нет.
Он провел влажным пальцем вниз по шее, к ложбинке между ключицами.
– Но с тобой я есть.
– Почему?
– Потому что такие у тебя фантазии.
Наталья обняла его за шею. Его волосы были теплыми и шелковистыми и казались такими реальными. Она отважно потянула мужчину к себе, и он поцеловал ее.
Нежным поцелуем, без каких-либо намерений. Наталья исследовала его губы, нерешительно и робко.
– Это фантазия, – прошептал Очен. – Ты можешь делать все что хочешь. Здесь нет никого, кто бы осудил тебя.
– Кроме тебя, очевидно.
– Но я всего лишь Ловец снов. Животное. Напоминание о том, что утратили цивилизованные люди.
Пальцы Натальи гладили пряди его волос.
– Ты не похож на тех животных, что я когда-либо встречала. Однажды я видела ручную пустынную ящерицу, но она была чешуйчатой и везде ползала.
Его улыбка стала шире.
– Я не человек. Меня можно держать на месте куском заколдованной веревки. Я существо с примитивными эмоциями. Какая разница, что я думаю о тебе?
Наталья держала его лицо в своих руках.
– Очень большая разница.
– Правда? – Его горячее дыхание обожгло, когда он поцеловал ее. – Но ты благородная леди Бор Нарга.
– Из рода Сорвенска. Богатая, эксцентричная, презираемая.
– Тсс… – Он заставил ее замолчать легкими поцелуями. – Прекрасная, страстная и вызывающая зависть.
– От которой все держатся подальше.
– Они все хотят чувствовать то, что дано лишь тебе. Ты одна обладаешь достаточной храбростью, чтобы следовать чувствам.
Наталья притянула его поближе, внезапно объятая нетерпением:
– Люби меня! Прошу, покажи мне, каково это. Ты разжигаешь огонь во мне.
Он вновь рассмеялся низким, гортанным смехом:
– А ты воспламеняешь меня. Ты чувствуешь это?
Он лег на девушку, и сквозь тонкую ткань платья она почувствовала твердость его тела. Невероятно, какое удовольствие ей это доставляло. Она извивалась под ним.
Очен уверенными пальцами раздвинул ворот платья, опустил голову и провел языком по обнаженному соску. Наталья изогнулась, жар его губ был невероятным. Огонь лизал ее тело, делая его напряженным и в то же время удивительно расслабленным.
– Это оргазм? – простонала она.
– Еще нет, любовь моя. Даже не близко.
– Я рассыпаюсь на части!
– Нет. Ты восхитительно целая.
– Не останавливайся.
– Мм, как требовательно.
– Прошу!
Целуя ее шею, Очен обнаженным торсом касался ее нежной груди. Тяжесть и жар его тела, щекочущее чувство от прикосновения водопада волос выводили ее из себя. Она приподняла бедра и ощутила его твердость через набедренную повязку. Она хотела, чтобы между ними не было ткани.
Девушка скользнула руками по его спине, кончиками пальцев исследуя сильные мускулы, спустилась ниже, к обнаженным ягодицам. Его взгляд смягчился.
Наталья никогда прежде не касалась этой части мужского тела. Никогда даже не видела ее. Тело Очена было подтянутым и сильным, кожа – гладкой. Она ласкала ягодицы круговыми движениями, и он улыбался ей.
– Наталья, я так сильно тебя хочу.
Она счастливо вздохнула:
– Это хороший сон.
Его улыбка померкла. Острая печаль появилась в глазах, и затем он поцеловал ее. Медленно проник языком меж ее губ, словно пробуя девушку на вкус. Его губы были теплыми, будто бархат, влажными и горячими. Наталья попыталась подражать его движениям, наслаждаясь его вкусом. Она никогда не думала, что можно так целоваться, но это оказалось таким естественным и нормальным. Почему бы мужчинам и женщинам не пить так дыхание друг друга?
Он давил на нее своим телом, устраиваясь между ее ног. Ощущение обжигало, и она обвила его руками.
– Пожалуйста, – прошептала она. – Пожалуйста!
Очен приподнялся на локти, смотря сверху вниз на ее лицо. Черные волосы ниспадали на подушки, словно пологом отделяя пару от всего мира.
– Я хочу…
– Чего? Чего ты хочешь? – Она страстно желала его.
Он легонько провел по ее щеке:
– Я хочу, чтобы это было настоящим.
– Разве оно не настоящее? Ощущения такие реальные.
– Я лежу избитый где-то в подвале. Ты спишь в комнате далеко надо мной. Темнота давит на меня. – Его взгляд был отстраненным, словно он смотрел одновременно на два мира.
– Но ведь ты здесь, со мной.
– Это всего лишь иллюзия. Я очень хорош именно в иллюзиях.
– Покажи мне, каково это в реальности.
Его губы изогнулись.
– Ты не захочешь это увидеть.
– Хочу. – Наталья коснулась его лица. – Всю мою жизнь у меня были одни сны. Когда я подумала, что нашла настоящую любовь и настоящую жизнь, оказалась обманута.
Очен сжал ее руку в своей сильной руке:
– Тогда приди ко мне и помоги. Я под этим домом. Меня заперли в комнате за… – он чуть нахмурился, – длинными стеблями, которые шумят.